О силе гражданского сопротивления и новых подходах репрессивных государств
Десять лет назад Эрика Ченовет (Harvard Kennedy School) и Мария Стефан (International Center on Nonviolent Conflict) проанализировали сотни протестных акций более чем за сто лет. Исследование показало, что ненасильственный протест — это не только моральный выбор, но и самый мощный способ повлиять на общественно-политическую ситуацию. Рассказываем, что изменилось к 2021 году, влияет ли национальная культура […]
Аналитик Констанце Штельценмюллер — о том, какой выбор должна сделать Германия на перепутье между Западом и Востоком
Избрание президентом США Джозефа Байдена может стать отправной точкой для перезапуска трансатлантических отношений, пишет Констанце Штельценмюллер, старший научный сотрудник Центра США и Европы при институте Брукингса. Решающую роль в этом процессе, по ее мнению, может сыграть Германия, которая обычно пытается балансировать между Западом и Востоком. Штельценмюллер рассказывает, какие противоречия в позиции Германии выявила смена американской администрации, почему автономия Европы от России и Китая невозможна, и как действовать Германии в сложившейся ситуации глобального противостояния.
Американский историк — о том, что ждет США после Трампа
«Мы никогда не сдадимся, мы никогда не признаем поражение», — заявил на митинге своих сторонников 6 января 2021 года Дональд Трамп. Он призвал сторонников пойти к Конгрессу, чтобы «поприветствовать наших храбрых сенаторов, конгрессменов и конгрессвумен». В итоге к Капитолию, где в это время утверждали результаты президентских выборов, пришли тысячи людей, которые вскоре ворвались в здание. Известный американский историк Тимоти Снайдер объясняет, как произошедшее стало возможным, почему за это ответственность несет не только Трамп, что общего у современной Америки с Германией 1930-х, и что ждет США в новом электоральном цикле.
Эксперты из России, США и Норвегии — о будущем северного региона
Претензии на морское дно, интерес Китая, Арктический совет, Шпицберген, нефть и газ, милитаризация, таяние льдов, российские учения, покупка Гренландии — если вы следите за дискуссиями об Арктике, то периодически встречали эти фразы. Но что на самом деле стоит за этими словами? Какую ценность представляет Арктика для России? В чем заключаются приоритеты развития этого региона по версии США? Как устроено сотрудничество разных государств в Арктике и сможет ли оно помочь наладить диалог в других сферах? На эти вопросы отвечают эксперты из России, США и Норвегии.
Коронавирус, распространившийся по планете в начале 2020-го, не отступал весь год: он унес жизни уже почти двух миллионов человек, перекроил мировую экономику и изменил наш привычный бытовой уклад до неузнаваемости. С чем Россия и мир подходят к 2021 году? Они снова упустили свой шанс на сотрудничество, или его и не было? Что не так с вакцинацией, и когда она вернет нас к нормальной жизни? Ответы на эти и другие вопросы мы искали в аналитических публикациях, вышедших в конце 2020 года.
Эксперты объясняют, почему повышение температуры на Земле — гораздо более близкая проблема, чем кажется
Угроза изменения климата в последние годы прочно вошла в глобальную повестку. Кажется, уже все слышали прогнозы ученых о том, что если выбросы парниковых газов не снизятся, к 2050 году температура на планете может повыситься более, чем на два градуса, а к 2100-му — более, чем на четыре. Тем не менее многие считают эту перспективу очень далекой и не видят в изменении климата реальной угрозы. Какую опасность несет в себе климатический кризис? Как работает знаменитое Парижское соглашение? Кто сопротивляется борьбе с изменением климата и почему? Изменит ли пандемия глобальные приоритеты в этой сфере? И, наконец, где наша, как граждан, ответственность друг перед другом и планетой? На эти вопросы отвечали старший научный сотрудник Центра международных исследований климата CICERO Мария Санд (Норвегия) и заведующий лабораторией экономики изменения климата НИУ ВШЭ Игорь Макаров (Россия).
Колумнист The Atlantic — о том, какой будет Америка Байдена
20 января 2021 года вступит в должность избранный президент США Джо Байден. Какими станут Соединенные Штаты — и весь мир — после прихода новой администрации? Возвращение демократов в Белый дом не вернет мир к прежней норме, уверена колумнист The Atlantic Энн Эпплбаум. Она объясняет, почему Байдену не стоит идти по стопам Обамы, за что Пекин должен быть благодарен Трампу и как мир приспосабливается к жизни без лидирующей роли США.
Как реформировать ООН и вернуть мир к многосторонности?
Организация Объединенных Наций отпраздновала свое 75-летие в октябре. В мире, который переживает острый кризис многосторонности, ООН — несмотря на собственный кризис — остается символом лучшего миропорядка, основанного на международном мире и безопасности, фундаментальных правах человека, социальном и экономическом прогрессе и терпимости. Коронавирус подтвердил, что наши интересы транснациональны, и многосторонность, несмотря на все ее недостатки, имеет решающее значение для решения общих проблем, которые не в силах решить самостоятельно даже величайшие державы. Можно ли эффективно реформировать ООН и другие международные институты, нужны ли миру новые многосторонние структуры, и что еще может помочь решить глобальный кризис?
Кризис международных организаций, возникший задолго до пандемии коронавируса, к концу 2020 года стал проявляться острее, чем когда-либо с момента основания ООН. В отсутствие надежды на какую-либо помощь государств и международных объединений, люди еще активнее начали выстраивать горизонтальные связи, полагает член правления международного антикоррупционного движения Transparency International и основатель одноименной организации в России Елена Панфилова. Она рассказала, как столкнулась с кризисом международных организаций в своей работе, как выглядит ценностный ответ на коронавирусный кризис, и что может лечь в основу организации объединенного человечества.
Победа Дональда Трампа на президентских выборах 2016 года была воспринята многими правыми популистами в Европе как важный поворотный момент, считает политолог Иван Крастев (Центр либеральных стратегий). По его словам, это была их собственная версия 1989 года, когда после падения Берлинской стены либерализм победоносно и неудержимо прокатился по всему миру. Правые популисты — от Венгрии до Великобритании — были убеждены, что если Трамп станет президентом США, будущее теперь будет принадлежать им. Спустя четыре года президентства Трамп уступил демократу Джо Байдену, но не хочет это признавать. В своей колонке для New York Times Иван Крастев объясняет, почему поражение Трампа — еще худшая новость для демократии, чем его победа.