Роальд Даль и его книги: можно ли переписывать классику в соответствии со временем?

«Слова имеют значение», — так начинается ненавязчивое уведомление внизу страницы с авторскими правами в свежих изданиях книг Роальда Даля издательства Puffin. «Замечательные слова Роальда Даля могут перенести в самые разные миры и познакомить с самыми удивительными персонажами. Эта книга была написана много лет назад, поэтому мы регулярно пересматриваем ее язык, чтобы убедиться, что им и сегодня могут наслаждаться все без исключения».

Проще говоря, возможно, это не те слова, которые написал сам Даль. Издатели дали себе лицензию редактировать автора по своему усмотрению, сокращая, видоизменяя и добавляя текст, где это показалось необходимым, чтобы привести книги Даля в соответствие с современными представлениями. Сравнивая последние издания с более ранними версиями текстов, мы обнаружили сотни изменений в книгах Даля.

Формулировки, связанные с весом, психическим здоровьем, насилием, полом и расой, были сокращены или переписаны. Помните облачных жителей (cloud men = мужчины) в «Джеймсе и чудо-персике»? Теперь они облачные люди (cloud people = люди). Лисята в «Изумительном мистере Лисе» теперь женского пола. В «Матильде» вырезано упоминание Редьярда Киплинга и вписана Джейн Остин. Вроде бы это и Роальд Даль, но не совсем.

Даль, умерший в 1990 году, был одним из самых успешных детских авторов всех времен. Он родился в Кардиффе в 1916 году в норвежской семье и во Вторую мировую был летчиком-истребителем, а затем подался в писательство. По всему миру продано более 250 миллионов экземпляров его книг, среди них «Ведьмы», «Свинтусы» и «Чарли и шоколадная фабрика». Его произведения отличаются мрачным юмором и неожиданными поворотами сюжета.

Современный редактор Роальда Даля сталкивается с дилеммой: как сохранить неотразимую остроту Даля, которая приводила в восторг целые поколения читателей, и в то же время привести ее в соответствие с быстро меняющимися реалиями детского книгоиздания?

Результатом такой рефлексии стал капитальный пересмотр текстов от издательства Puffin. Хотя изменения вносились и раньше, они никогда не достигали такого масштаба. Возьмем, к примеру, «Ведьм», незабываемо мрачную повесть 1983 года о маленьком мальчике, выросшем в мире, которым правит тайное сборище ведьм.

Учитывая тематику «Ведьм», неудивительно, что многие правки связаны с изображением женщин. «Горничная» становится «специалистом по уборке». «Большая стая дам» — «большой группой дам». «Ты, должно быть, сошла с ума, женщина!» превращается в «Ты, должно быть, не в своем уме!» «Старая карга» стала «старой вороной».

«Ведьма — это всегда женщина», — гласила версия книги 2001 года. «Я не хочу плохо отзываться о женщинах. Большинство женщин прекрасны. Но факт остается фактом: все ведьмы — женщины. Не существует такого понятия, как ведьма-мужчина». Теперь в тексте просто говорится: «Ведьма — это всегда женщина. Не существует такого понятия, как ведьма-мужчина.» Все эти правки приглушают изначальный смысл.

Другой тип правок касается веса. «Толстая маленькая коричневая мышка» становится «маленькой коричневой мышкой». «Вот твой малыш, — говорится в оригинальном тексте. — Ему нужно сесть на диету». Теперь в тексте просто: «Вот твой малыш».

Это лишь маленькая выборка из 59 изменений, найденных в «Ведьмах», и всего лишь одна из книг Даля. В других новых изданиях есть еще сотни правок.

В «Изумительном мистере Лисе» в описании тракторов убрано предложение «обе машины были черными». Похоже, что в новом мире Даля ни машины, ни животных нельзя описывать цветом. И ничто не может быть толстым. «Банс, маленький пузатый карлик» теперь просто старый Банс. Лисята, которые были сыновьями, превратились в дочерей, а сын Барсука стал «малышом».

Даже безобидный «Ахап ереч» не избежал этой участи. Черепахи теперь происходят не «в основном из Северной Африки», а из «самых разных стран». Возможно, учитывая остроумное название рассказа, еще больше бросается в глаза, что вместо «Черепахи крепки задним умом (backward creatures). Поэтому они могут понимать только слова, написанные задом наперед» стало просто: «Они могут понимать только слова, написанные задом наперед».

Язык развивается. Мало кто стал бы защищать сохранение «слова на букву Н» в современной литературе или любых других устаревших расовых оскорблений, которые вводят современного читателя в заблуждение и ничего не добавляют к тексту. Но где разумная редактура переходит в ненужные манипуляции?

«Мы хотим сделать так, чтобы замечательные истории и персонажи Роальда Даля по-прежнему нравились всем детям сегодня, — отмечает представитель Roald Dahl Story Company. Нашим руководящим принципом всегда было сохранение сюжетных линий, персонажей, а также непочтительности и острого духа оригинального текста. Все внесенные изменения — небольшие и тщательно продуманные».

Переписывание Даля — это лишь часть общей тенденции к «вычитке на чувствительный язык», когда книги перед публикацией проверяются на наличие материала, который может кого-нибудь расстроить. Эта практика зародилась в детских книгах, там же она и сейчас проявляется наиболее ярко. Энтони Горовиц, автор бестселлеров, недавно сказал: «Кажется неправильным, когда вам со стороны говорят, что писать, какими бы благими намерениями при этом они ни руководствовались». Выступая на прошлогоднем Hay Festival, Горовиц отметил: «Издатели детских книг боятся [культуры отмены] больше, чем кто-либо другой».

Даль долгое время был противоречивой фигурой. Это не первый случай, когда его книги меняют под современные нравы или в угоду Голливуду. В первом издании «Чарли и шоколадная фабрика» (1964) умпа-лумпы были черными пигмеями, порабощенными Вилли Вонкой из «самой глубокой и мрачной части африканских джунглей», им платили какао-бобами. Даль переписал персонажей в конце 1960-х годов, чтобы, по его словам, «денегрифицировать» их. В фильме Мела Стюарта 1971 года с Джином Уайлдером в главной роли умпы стали фигурами с зелеными волосами и оранжевой кожей, а в издании книги 1973 года — «маленькими фантастическими существами».

Но в последние годы Даля стали обвинять не только в расизме и женоненавистничестве, но и в антисемитизме. Последнее было настолько очевидным в его творчестве и личной жизни, что в 2020 году его семья принесла публичные извинения.

Наследники Даля владели правами на его книги до 2021 года, пока Netflix не выкупил их за 686 миллионов долларов. Американский стриминговый сервис теперь полностью контролирует издание книг писателя, но их переписывание началось еще до этой сделки. Как сказал представитель Roald Dahl Story Company, этим процессом совместно руководили издательство Puffin и Roald Dahl Story Company. Стороны внесли последние изменения совместно с компанией Inclusive Minds, которую ее представитель описывает как «коллектив людей, увлеченных инклюзивностью и доступностью детской литературы». Александра Стрик, соучредитель Inclusive Minds, говорит, что они «стремятся обеспечить аутентичную репрезентацию, тесно сотрудничая с книжным миром и с теми, у кого есть личный опыт переживания любого аспекта разнообразия».

Некоторые учителя утверждают, что причина в том, что просто меняются вкусы детей. Скотт Эванс восемь лет работает учителем начальной школы и сейчас вычитывает книги на чувствительные темы. «Я понимаю аргументы, которые некоторые приводят — о цензуре и умалении авторского голоса, — говорит он. — Но недавно я вычитывал детские книги Даля, и некоторые формулировки показались мне оскорбительными, а другие термины со временем устарели. Редакторы могут предлагать изменения, чтобы сделать тексты более доступными для детей». «Когда вы спрашиваете детей и взрослых, чем их привлекают книги Даля, они часто упоминают ощущение бунта, — добавляет он. — Хотя поддержание этого духа в детских книгах крайне важно, и полное подавление его тоже не является решением проблемы, речь идет о том, чтобы убедиться, что персонажи и сюжеты озорные, а не злые по своей природе».

Умпа-лумпы — не единственный пример, когда Даль сам вносил правки в свой текст. Как говорит Крис Ховард, основатель фан-клуба Роальда Даля roalddahlfans.com, «в некоторых случаях персонажи довольно сильно изменились»: «Изумительный мистер Лис — отличный пример: его первая версия была намного большим прославлением воровства, чем в итоговом тексте. Я разочарован тем, что книги [Даля] переписывают. Но в то же время… Даль сам вносил изменения в свои книги в соответствии с современными нравами».

Мэтью Деннисон, написавший биографию автора, говорит, что Даль придавал особое значение языку, который использовал. «Даль, как правило, погружался в работу, и она включала в себя обширное переписывание по ходу, за которым следовала оживленная переписка с его редактором, — говорит Деннисон. — Процесс редактирования часто фокусировался на отдельных словах или конкретных выражениях, поскольку Даль сохранил верность межвоенному сленгу своего детства. Это было для него и естественным, и преднамеренным, и он сопротивлялся вмешательству». По словам Деннисона, отвергая предложенные изменения слов, внесенные американским редактором «Ведьм» Стивеном Роксбургом, Даль написал: «Я не одобряю некоторые из ваших американизмов. Это английская книга с английским колоритом, таковой она и должна остаться». Далю было все равно, что думают взрослые о детских книгах, лишь бы его целевая аудитория была счастлива, добавляет он: «Даль писал рассказы, призванные пробудить в детях любовь к чтению на всю жизнь и напомнить им о волшебных мирах детства, и в этой цели он триумфально преуспел. Беспокойство взрослых по поводу политических тонкостей не находило места в этом мировоззрении. При этом, хотя Даль мог беззастенчиво оскорблять взрослых, он прилагал все усилия, чтобы не оттолкнуть и не расстроить своих маленьких читателей».

Даль — лишь один яркий пример растущей тенденции в детском книгоиздании к созданию контента, который никого не оскорбит. Последние правки превращают Роальда Даля в бренд, в собственность, за которую Netflix щедро заплатила и которая приносит миллионы фунтов дохода издательству Penguin Random House. Циник мог бы сказать, что это способ защитить курицу, несущую золотые яйца. Слова имеют значение, особенно в бухгалтерском балансе.

В какой момент безобидная подстройка становится чрезмерным вмешательством? Какие еще детские авторы стоят в очереди на красный карандаш? Судя по тому, куда движется книгоиздание, переписывание Роальда Даля может оказаться только началом.