«У 2020-х есть шанс удивить нас»

Трудно вспомнить более неблагополучную международную обстановку со времен окончания Холодной войны, считает Бобо Ло, независимый аналитик, научный сотрудник Французского института международных отношений (IFRI). Отношения между Вашингтоном и Пекином достигли низшей точки за полвека, темпы глобального потепления ускоряются и надежд на разрешение климатического кризиса все меньше. Параллельно продолжает свирепствовать пандемия коронавируса, унося за собой тысячи жизней, а мировая экономика переживает самый серьезный кризис после Великой депрессии. 

Внутриполитическая ситуация в разных странах не менее тревожная. В Соединенных Штатах толпа ультраправых, поощряемая уходящим президентом, захватывает Капитолий, в России лидера оппозиции пытаются убить, а затем сажают в тюрьму, в Китае продолжается систематическое преследование уйгуров в Синьцзяне, в Индии из-за националистической политики правительства миллионы мусульман могут оказаться лишены гражданских прав, а в ЕС пытаются справиться с растущим влиянием «нелиберальных демократий», популизмом и Брекзитом.

Пейзаж настолько мрачен, что в обозримом будущем перспективы позитивных перемен невелики. В любой момент все может стать только хуже. Противостояние между США и Китаем может перерасти в прямую конфронтацию. Напряженность в отношениях России с Западом может обостриться из-за Украины. Глобализация в международной торговле может уступить место обособленности и экономической автаркии. Пандемии могут стать более частыми и разрушительными. Нет сомнений, что и температура на планете будет повышаться — пока большинство стран остаются зависимыми от ископаемого топлива.

В этих обстоятельствах было бы естественным впасть в фатализм, признать неизбежность конфликта крупных сил, деглобализации и раскола мира по идеологическим и нормативным принципам. Но не стоит недооценивать свободу воли и слишком легко поддаваться логике исторического детерминизма, полагает Бобо Ло. Он уверен, что у 2020-х есть шанс удивить нас: все может измениться к лучшему.

«Под благочестивой риторикой либерального интернационализма оказалась корыстная реальность»

Либеральный, основанный на правилах миропорядок закончился. Новый порядок еще не сформировался, а пока возникший вакуум заполнил мировой беспорядок. Он выходит далеко за рамки кризиса либеральных ценностей, норм и институтов, и включает в себя множество других элементов: отсутствие ясности и консенсуса в отношении международных правил игры, дискредитация многосторонних институтов, снижение авторитета великих держав, а также обострение конфликтов вокруг идеологии, идентичности и культуры. 

Распад либерального миропорядка происходил на протяжении последних двух десятилетий. Знаковым событием здесь стало решение Джорджа Буша о вторжении в Ирак в 2003 году. Вашингтон пошел на это не только вопреки позиции союзников по НАТО, в том числе Франции и Германии, но и в обход Организации Объединенных Наций. Это решение подтвердило убеждение других крупных игроков — в первую очередь, России и Китая, уверенных в своей исключительности — в том, что либеральный миропорядок был просто уловкой, призванной оправдать корыстные интересы США. Кроме того, выяснилось, что американская мощь куда менее грозная, чем это могло казаться: затяжные войны в Ираке и Афганистане, провал интервенции НАТО в Ливии в 2011 году и пассивный ответ на гражданскую войну в Сирии вскрыли слабость либерального Запада. 

Президентство Дональда Трампа обострило эти проблемы. Мир стал свидетелем странной инверсии: демократические союзники Америки подвергались запугиванию и отчуждению, в то время как авторитарным лидерам, наоборот, потворствовали. 

Еще больше все усугубила пандемия. В Соединенных Штатах и Великобритании — знаменосцах либеральных ценностей — самый высокий уровень смертности на душу населения среди крупных стран. А под благочестивой риторикой либерального интернационализма оказалась корыстная реальность: богатые западные страны накапливают вакцины, не давая распределить их в развивающийся мир. 

«Нарушение международных соглашений или выход из них стали обычным делом»

Коронавирус стал катализатором существовавших ранее тенденций, в том числе усилил напряженность между крупнейшими мировыми игроками и обострил националистические проявления. Но одновременно пандемия подчеркнула универсальный характер проблем и необходимость дать на них коллективный ответ.

Многосторонние институты между тем находятся в кризисе. Организация Объединенных Наций и ее различные органы, от Совета Безопасности до Всемирной организации здравоохранения, едва ли когда-то выглядели столь дисфункциональными. Всемирная торговая организация сталкивается с серьезными протекционистскими настроениями, а Всемирный банк и Международный валютный фонд постоянно испытывают растущую нагрузку.

Потребность в многостороннем сотрудничестве очевидна, однако национальные государства — в первую очередь крупнейшие державы — сделали эффективное функционирование международных институтов практически невозможным. 

Нарушение международных соглашений или выход из них стали обычным делом. Наиболее яркие примеры — решения Трампа вывести Соединенные Штаты из Парижского соглашения по климату и Транстихоокеанского партнерства, или отмена Совместного всеобъемлющего плана действий в отношении иранской ядерной программы. Не меньший ущерб нанесло и отклонение Пекином решения Постоянной палаты третейского суда от 2016 года по территориальному спору в Южно-Китайском море. Аннексия Москвой Крыма и военная интервенция в Донбассе были грубым нарушением обязательств по Будапештскому меморандуму 1994 года, который обязывал обеспечивать территориальную целостность Украины.

«Будущее, каким бы парадоксальным оно ни казалось, за многосторонним подходом»

Часто говорят, что новый глобальный порядок возникнет в результате борьбы между великими державами, очевидно, между Соединенными Штатами и Китаем. Однако правда в том, что великие державы редко бывали более бессильными, чем сегодня: как в своей способности навязывать свою волю другим, так и в умении справляться с проблемами, стоящими перед человечеством. Соединенные Штаты, например, столкнулись с множеством геополитических проблем и деградацией своего морального авторитета. Инициатива Пекина «Один пояс, один путь» вызывает растущее сопротивление, поскольку страны все больше опасаются амбиций Китая. А попытки Москвы вновь утвердить свое превосходство на постсоветском пространстве в значительной степени потерпели неудачу.

Правительства и лидеры попали в порочный круг. Осознавая хрупкость своей легитимности, они прибегают к национализму и культурным войнам, торгуют «хлебом и зрелищами» и манипулируют средствами массовой информации и историческими нарративами. При этом они игнорируют реальные проблемы, которые в результате становятся еще более трудноразрешимыми.

Чувство принадлежности к глобальному сообществу улетучивается. Реакция на пандемию подтвердила, что большинство правительств — как демократических, так и авторитарных — придерживаются узкого и краткосрочного взгляда на национальные интересы. 

Но без возрождения глобального управления, каким бы несовершенным оно ни было, не будет эффективного решения универсальных проблем. Будущее, каким бы парадоксальным оно ни казалось, за многосторонним подходом. 

Мир в 2020-е годы. Что дальше?

Избрание Джо Байдена возродило на Западе надежды на обновление глобального лидерства США и новую жизнь для либерального миропорядка. В свете современных реалий эти перспективы не выглядят слишком реалистичными: в отличие от прошлого века, мир уже не готов не принять американское лидерство в его прежней доминирующей форме.

Но это не означает, что Байдену стоит прекратить распространять идеи либерального интернационализма. Он выступает как оппонент Трампа, противоположность циничной аморальности последних четырех лет; на кону его авторитет. Кроме того, несмотря на то, что Китай постепенно навязывает свою авторитарную модель глобального управления, вряд ли он сможет вытеснить Америку — по крайней мере в ближайшее десятилетие. Соединенные Штаты остаются выдающейся мировой державой по всем значимым критериям — военным, экономическим, технологическим, культурным. Например, США имеют запасы ядерных боеголовок (5800) в 18 раз больше, чем у Китая (320), доминируют в мировой экономике и финансах, являются ведущим экспортером газа в мире и входит в большую нефтяную тройку. Тем не менее, Китай будет конкурировать с Соединенными Штатами независимо от того, в каком направлении пойдет его политика. И разрыв между ними в ближайшее десятилетие сократится.

Европейская стратегическая автономия при этом останется иллюзией: страны ЕС не имеют ни возможностей, ни амбиций — за исключением Великобритании и Франции — играть важную геополитическую роль. Соединенные Штаты будут гарантом европейской безопасности, а жизнеспособность НАТО будет зависеть от Вашингтона и американских военных обязательств перед Европой. Европа будет постепенно терять влияние в международных делах.

Геополитика, вместе с тем, будет постепенно утрачивать свою важность. Все более очевидным будет становиться то, что проблема изменения климата имеет гораздо более прямое отношение к человечеству, чем баланс сил и раздел сфер влияния. Человеческие потери от глобального потепления (по данным ВОЗ, 150 тыс. смертей в год) и загрязнения воздуха (7 млн смертей в год) значительно превышают потери от всех военных конфликтов со времен Второй мировой войны. 

Военная мощь, вероятно, отойдет на второй план — по сравнению с экономическим влиянием, технологическими инновациями, успехами в киберпространстве и политической эффективностью. Перспективы посттрамповской Америки восстановить свою роль в международной системе не зависят от ее военного потенциала. Готовность России прибегнуть к силе мало что сделала для укрепления ее стратегических позиций на постсоветском пространстве. И военная деятельность Китая в западной части Тихого океана настраивает против него все большее число стран.

Соревнование за региональное и особенно глобальное влияние будет самым ожесточенным в экономической и технологической сферах. Поэтому в этом смысле в течение следующего десятилетия Соединенные Штаты будут по-прежнему оставаться державой номер один в мире, Китай будет продолжать расти, а Россия будет стагнировать (если не рухнет совсем).

«В ближайшее десятилетие мы увидим существенные изменения в функционировании многосторонности»

Но без многосторонности у человечества нет надежды на борьбу с множеством глобальных угроз — от изменения климата, глобального неравенства и пандемий до региональных конфликтов и ядерной угрозы.

Успех многосторонности в значительной степени зависит от совершенствования работы международных институтов. Это будет не просто. Многосторонние организации эффективны настолько, насколько это позволяют национальные государства. Во время коронавируса ВОЗ сначала оказалась заложником Пекина, затем стала козлом отпущения со стороны администрации Трампа, и, наконец, понесла ущерб от стремительного ухудшения отношений между США и Китаем.

Скорее всего, в ближайшее десятилетие мы увидим существенные изменения в функционировании многосторонности. Организация Объединенных Наций может сохранить свой формальный статус в качестве основного органа, принимающего глобальные решения, но на практике многосторонние полномочия и влияние будут широко распространяться. 

Жестко институционализированные партнерства и связывающие обязательства уступят более открытым договоренностям. Они, в свою очередь, будут основываться скорее на интересах и проблемах, и с высокой долей вероятности будут длиться только до тех пор, пока конкретная проблема остается актуальной, а государства-участники продолжают разделять заинтересованность во взаимодействии. 

Можно ожидать налаживания многостороннего сотрудничества на региональном уровне. Средние и малые страны заявят о себе. Негосударственные субъекты — технологические компании, поставщики возобновляемых источников энергии, медиа-сети, организации гражданского общества различных типов будут приобретать все большее влияние. 

Ключом к будущему является свобода воли, а не исторический детерминизм. Человечество могло бы извлечь уроки столетней давности, последнего десятилетия, а особенно — прошлого года. Пандемия коронавируса высветила то, что должно было быть очевидным для всех: хорошее управление действительно имеет значение, а его отсутствие влечет за собой чудовищные человеческие и материальные последствия.