Дональд Трамп вернулся на пост президента США, и мир вокруг нас все больше напоминает Европу конца XIX века с жестоким соперничеством сверхдержав и империй, пишет британский историк Тимоти Гартон Эш. Более того, соцопрос показал, что многие люди за пределами Европы приветствуют возвращение Трампа. Что с этим могут сделать либеральные демократии, не отступая от своей приверженности верховенству права?
Robert Ashton, Vicki I, 1979
Когда вернувшийся президент США Дональд Трамп бросает взгляд на Гренландию, Панаму и Канаду — так же, как Владимир Путин когда-то смотрел на Крым, а Си Цзиньпин на Тайвань, — он одновременно представляет собой и симптом, и причину нового мирового беспорядка. Трампизм — это лишь одна из форм транзакционного подхода, который стал лейтмотивом этого беспорядка. Либеральным демократиям, особенно в Европе, пора проснуться и почувствовать запах пороха.
Россия и Китай теперь — ревизионистские сверхдержавы, которые стремятся изменить или вовсе разрушить существующий порядок, в то время как средние державы, такие как Бразилия, ЮАР и Турция, с готовностью играют на обеих сторонах. Это еще и мир войн — на Ближнем Востоке, в Судане и в Украине. Большинство европейцев продолжают жить так, как если бы мы все еще находились в мирном конце XX века, но мир вокруг нас все больше напоминает Европу конца XIX века с жестоким соперничеством сверхдержав и империй, только в большем масштабе.
Геополитическая арена стала планетарной, и большинство ее участников — не западные государства. США при Трампе, скорее всего, будут вести себя так же, как другие прагматичные сверхдержавы, чем как, скажем, Германия или Швеция.
Эти суровые реалии подсвечивает глобальный соцопрос, проведенный в 24 странах и недавно опубликованный Европейским советом по международным делам (ECFR). Опрос разработан в сотрудничестве с исследовательским проектом «Европа в меняющемся мире» Оксфордского университета, в котором я участвую с самого начала. Это уже третий опрос, проведенный нами с 24 февраля 2022 года, когда полномасштабное вторжение Путина в Украину положило конец эпохе после падения Берлинской стены.
Рассылка Школы гражданского просвещения
Прежде всего, это исследование показало, что многие люди за пределами Европы приветствуют возвращение Трампа, считая, что это принесет пользу их странам, способствует миру во всем мире и, в частности, окончанию боевых действий в Украине и на Ближнем Востоке. Так считают большинство респондентов в Индии и Саудовской Аравии, а также большинство или значительные меньшинства в Бразилии, Китае, России и Южной Африке. В то же время, Европа и Южная Корея, чья безопасность напрямую зависит от США, почти единогласно выражают тревогу по поводу возвращения Трампа.
Как показали наши предыдущие опросы, многие страны, включая Китай, Индию и Турцию, продолжают считать путинскую Россию приемлемым международным партнером, несмотря на ее жестокую неоколониальную войну против Украины. К тому же, в большинстве стран респонденты считают, что в ближайшие 10 лет Россия усилит свое влияние. Это ставит под сомнение преждевременные заявления западных лидеров о «стратегическом поражении» России в Украине.
Справедливости ради, большинство опрошенных думают, что и всемогущие Соединенные Штаты тоже укрепят свое влияние в ближайшее десятилетие. Но потом мы задаем вопрос: а станет ли Китай в ближайшие 20 лет величайшей державой в мире, сильнее, чем США? И большинство почти в каждой стране отвечает: да, Китай превзойдет США. Так говорят даже респонденты в самих США. Только в Южной Корее и Украине сохраняется ошеломляющая уверенность, что США сохранят свои позиции. Конечно, это всего лишь однократный срез спонтанных ответов, но все же общественное восприятие представляет собой показательное измерение власти во всем мире.
Что же это все значит для Запада? В конце 2022 года, после шока от полномасштабного вторжения в Украину, результаты нашего опроса свидетельствовали о сплотившемся Западе, отделившемся от всего остального мира. Но это больше не так.
Объективно, трансатлантические отношения остаются структурно более глубоким и стабильным альянсом, чем все, что мы прежде наблюдали в связи с БРИКС или осью Китай-Иран-Северная Корея-Россия, которые, конечно, далеки от сплоченности НАТО. Однако субъективно ситуация изменилась. Одно из самых примечательных открытий последнего опроса заключается в том, что в среднем по девяти странам ЕС (включая Францию, Германию, Италию, Польшу и Испанию) лишь 22% называют США «союзником». Еще 51% считают Америку «необходимым партнером», но о каком альянсе в таком случае может идти речь? Куда больше людей в Китае считают своим союзником Россию (39%), а россияне отвечают им взаимностью (36%).
Если копнуть поглубже, вы вовсе обнаружите, что европейцы разделились в своей реакции на новое президентство Трампа. На юго-востоке Европы (Болгария, Венгрия, Румыния) на него смотрят с гораздо большим оптимизмом. А посмотрите, как Трампа приветствовали такие европейские политики, как Джорджа Мелони (Италия), Виктор Орбан (Венгрия), Найджел Фарадж (Великобритания). Возвращение Трампа может заставить Европу делать больше для своей собственной безопасности, но вряд ли мы когда-нибудь увидим простых европейцев, сплотившихся против трампизма. Хотя отдельные европейские страны могут разорвать свои особые соглашения с США или захотеть сделать отношения еще более транзакционными, нежели они были прежде.
Разделенная Европа, разделенный Запад, транзакционный подход во всем мире — что же делать со всем этим? Либеральным демократиям, в частности европейским либеральным демократиям, следует усвоить три урока.
Во-первых, воспринимать мир таким, какой он есть, не выдавая желаемое за действительное.
Во-вторых, отказаться от обобщений о «глобальном Юге» и подходить к странам индивидуально, уважая их интересы, культуру и национальные интересы. Нам нужна отдельная, адаптированная политика в отношении Индии, Турции, Китая, Южной Африки и так далее.
В-третьих, нужно забыть о бинарной логике Холодной войны «Вы с нами или против нас?». В нашем последнем докладе ECFR-Oxford мы называем этот альтернативный подход «миром à la carte»: державы вполне готовы быть близки к США в одной области политики, к Китаю — в другой, к России — в третьей, и к Европе — совершенно иным образом. Зажав носы, мы должны быть готовы поступать аналогично — например, вести дела с Китаем по экономическим и экологическим вопросам, осуждая при этом его нарушения прав человека. Это нелегко для ценностно ориентированных либеральных обществ, многие из которых входят в Евросоюз, основанный на верховенстве права. И мы, безусловно, не должны отказываться от наших ключевых либеральных принципов, даже на фоне роста трампистской риторики. Но мир суров.
В конце концов, в таком мире удача благоволит сильным. Для Европы, которая состоит исключительно из малых и средних держав, единственный способ обрести достаточную силу — это скоординированные коллективные действия, включая более тесное сотрудничество между Британией и континентальной Европой. Сила — в единстве.
Европейским демократиям следует быть менее транзакционными по отношению друг к другу, но, действуя сообща, применять этот транзакционный подходит к великим и средним державам этого трампистского мира.
