Почему Путина не стоит сравнивать с Гитлером

Выступая недавно в Волгограде (который по случаю годовщины на один день переименовали в Сталинград), президент России Владимир Путин в очередной раз обратился к образам ужасов Второй мировой войны, чтобы оправдать свое вторжение в Украину. «Снова и снова нам приходится отражать агрессию коллективного Запада», — сказал он с невозмутимым видом. Он ничего не упомянул о том, что Великобритания и США вообще-то были союзниками Советского Союза во время войны. Сейчас, как и тогда, добавил он, России угрожают немецкие танки, и она вынуждена защищаться от «современного нацизма».

Конечно, это акт умышленного, злонамеренного искажения истории, цинично совершенный на месте самого кровопролитного сражения Второй мировой войны, где погибло более миллиона советских и немецких солдат. Россия в данном случае не отражает агрессию; она вторглась в суверенную страну, президент которой Владимир Зеленский — еврей, потерявший родственников во время Холокоста. Идея о том, что защита Украины от российской агрессии мотивирована нацистской идеологией, абсурдна даже по меркам Путина.

Что касается заявления о том, что немецкие танки угрожают России, достаточно вспомнить, что немецкий канцлер Олаф Шольц долго не решался отправить 14 танков Leopard 2 в Украину именно из-за опасений, что Германия будет восприниматься как военный лидер. Шольц принял свое решение только после того, как президент США Джо Байден спустя несколько месяцев бездействия согласился предоставить Украине танки M1 Abrams.

Как и Путин, немецкие лидеры часто ссылаются на Вторую мировую войну, иногда даже чрезмерно часто. Но выводы, которые они делают из той войны, прямо противоположны путинскому шовинистическому милитаризму. За неделю до речи Путина в Волгограде Шольц использовал ежегодный день памяти о Холокосте в немецком парламенте как возможность напомнить об исторической ответственности Германии за уничтожение миллионов евреев. Признание этого, подчеркнул он, важно для того, чтобы подобное преступление никогда не повторилось. Председатель Бундестага Бербель Бас, в свою очередь, рассказала о недавнем всплеске антисемитизма в Германии. Тех, кто пытается преуменьшить Холокост, она назвала «позором страны».

Некоторые критикуют Шольца за его нежелание играть более активную роль в поддержке Украины, утверждая, что он извлек неверные уроки из истории. Но его отвращение к военной агрессии вполне отражает послевоенный пацифизм, который сформировали немецкие лидеры его поколения. Точно так же давнее решение Германии положиться на российский газ можно рассматривать как попытку предотвратить войну посредством налаживания торговли и установления взаимозависимости. Однако после вторжения России в Украину Германия столкнулась с давлением со стороны своих союзников, требующих пересмотреть свою миролюбивую внешнюю политику, взять на себя заметную военную роль и помочь в защите Украины, страны, с которой она плохо обходилась в прошлом.

Память об исторических обидах часто служит топливом для насилия, и Холокост здесь не исключение. Например, правые израильские политики во главе с премьер-министром Биньямином Нетаньяху постоянно ссылаются на реальную травму Холокоста, чтобы оправдать угнетение (зачастую перерастающее в жестокие репрессии) палестинцев на оккупированных территориях и в пределах границ страны до 1967 года.

Значит ли это, что воспоминания о Холокосте и других исторических ранах обречены на манипулятивное использование политическими оппортунистами, а их истинное значение и смысл навсегда омрачены недобросовестными аналогиями? Был ли прав Джордж Сантаяна в своем знаменитом изречении: «Тот, кто не помнит своего прошлого, обречен на то, чтобы пережить его вновь»?

И да, и нет. Обнаружение параллелей между разными историческими периодами и контекстами может преподать ценный урок и дать чувство перспективы. Но в то же время оно может заставить нас увидеть связи там, где они нерелевантны или где их вовсе нет. Это приведет нас к неверным выводам.

Среди примеров таких совершенно неуместных сравнений — бывшая конгрессмен США Мишель Бахманн, поставившая повышение налогов в один ряд с Холокостом, а также нынешний член палаты представителей от республиканцев Марджори Тейлор Грин, усмотревший в ковидных ограничениях параллель с преследованием евреев нацистами. Заманчиво поверить, что эти высказывания продиктованы цинизмом и злым умыслом, но чаще всего они являются просто результатом невежества.

В некоторых случаях исторические параллели не циничны и не злонамеренны, но все же бесполезны. Например, в недавнем заявлении Международного комитета Освенцима страдания переживших Холокост, живущих сейчас в Украине, сравнивались со зверствами нацистов, которым они подвергались 80 лет назад. Преступные действия России в Украине неоспоримы, но проведение параллелей между злодеяниями Путина и Холокостом рискует превратить и то, и другое в банальность. Путин и так достаточно плох — не надо сравнивать его с Гитлером.

Из истории можно извлечь куда больше уроков, чем просто проводить параллели. Изучать историю — значит понимать, кто мы такие, почему определенные события произошли и как они могут влиять на нас до сих пор. Однако важно признать, что события никогда в точности не повторяются.

О современной политике следует судить, основываясь на ее собственных достоинствах, а не только по отношению к прошлому. Нет никаких причин, по которым признание ответственности своей страны за Холокост должно помешать сегодняшним немцам отправлять танки в Украину. Точно так же, как и ужасные страдания советского народа от рук нацистской Германии почти столетие назад никак не могут оправдать сегодняшнюю агрессию России.

Как однажды написал британский писатель Лесли Поулз Хартли, прошлое — это чужая страна: там все по-другому. Увы, это вовсе не означает, что сейчас мы делаем что-то лучше. Чтобы выучить этот урок, мы должны следовать совету Сантаяны и очень внимательно изучать историю.