«С философской точки зрения вакцинные паспорта возмутительны»

Поскольку на самом деле я старше, чем чувствую, я только что прошел вакцинацию от коронавируса. Я был бы рад сказать, что сделал это, потому что я такой альтруист, который хотел убедиться, что не представляет опасности для особо уязвимых людей. Но это будет неправдой. Более того, я сделал это не потому, что я боюсь заразиться вирусом: я не боюсь. Я уже перенес коронавирус, так что, наверное, в любом случае у меня сохранялся какой-то иммунитет.

Я согласился на прививку лишь потому, что мне осточертел вид моих четырех стен и нашего несчастного района — и больше всего на свете я хотел бы сесть в самолет и отправиться в путешествие. И если бы я мог сесть в самолет, не проходя вакцинацию, я бы с удовольствием это сделал. Но похоже, что для желающих возобновить международные путешествия, в число которых я несомненно вхожу, вакцинные паспорта станут неизбежными.

Меня смущает отсутствие рефлексии в моих собственных утверждениях. Так что сейчас я порассуждаю над затронутыми философскими проблемами и посмотрю, к чему это меня приведет.

Предположим, что вакцина достаточно эффективна для предотвращения заражения и передачи коронавируса, а иммунитет, который она дает, вполне устойчив. Также предположим, что вакцинация безопасна — я имею в виду, что преимущества явно перевешивают любые риски.

Если все обстоит именно так, разве есть причины как-то не соглашаться с идеей вакцинных паспортов? Они позволят вакцинированным людям снова передвигаться по стране и миру. Они возобновят денежные потоки. Они сохранят рабочие места, например, в туриндустрии. Они уменьшат — для вакцинированных, конечно — личные издержки, связанные с необходимостью пребывать в карантине. Сидение дома губительно и с физической, и с психической, и с экономической точки зрения.

Мы привыкли, что любые дискуссии в области этики выстраиваются в первую очередь вокруг индивидуальной автономии. Даже когда апеллируют к давно немодным ценностям коммунитаризма (с которых стряхнули пыль на почве всего этого коронавирусного мы-должны-сплотиться-перед-общим-вызовом), взывают в конечном итоге к автономии: «Помогите обществу остаться на плаву, и вы сами от этого выиграете, получив максимум возможностей для самореализации».

Такой образ мышления обычно используется в сочетании с более или менее грубым утилитарным подходом, который заключается в том, что прежде чем вы предпримете какое-то действие, вы должны принять во внимание каждого человека, затронутого предлагаемым действием: расширится ли от этого его автономия или, наоборот, уменьшится. Затем вы выполняете простое суммирование. Если действие приведет к чистому увеличению автономии в мире, оно этически оправдано и, вероятно, обязательно. Если оно приведет к чистому снижению автономии, то это действие ошибочно.

С философской точки зрения это звучит неуклюже. Так и есть. Этот подход совершенно не учитывает всю сложность человека. Люди — это не атомистические бильярдные шары с дискретным набором интересов. Мы — неоднородные создания. Невозможно узнать, где находятся мои границы. Я вливаюсь в этот мир, а мир вливается в меня. Меня невозможно описать иначе, кроме как с помощью связки отношений, в которых — и из которых — я в значительной степени состою.

Но пока отложим коммунитарную риторику в сторону. Если традиционный подход верен, то вакцинные паспорта, на первый взгляд, великолепны. Они освободят из  домашнего заточения людей, которые иначе так и оставались бы там. Автономия этих людей значительно возрастает, не так ли? А те, кто остается дома, находятся в той же ситуации, в которой они были бы в любом случае. Разве общий объем автономии в мире не увеличится?

Не думаю. Вакцинные паспорта — ошибочная затея, даже с точки зрения этого подхода.

Подумайте о людях, которые будут лишены возможности путешествовать из-за того, что они не сделали прививку. Причин, по которым человек не прошел вакцинацию, может быть много. Для кого-то это может быть опасно по медицинским показаниям. Кто-то живет в стране, которая не может позволить себе вакцинацию или оказалась неспособна ее эффективно организовать. У кого-то могут быть искренние опасения по поводу вакцины — оправданные с медицинской точки зрения или нет — или идеологические возражения против вакцинации как таковой. Кто-то может рассматривать запрет на поездки без вакцинного паспорта как тоталитарное принуждение к соблюдению государственной политики вакцинации, которая не должна быть обязательной. В конце концов, среди этих людей могут быть христианские фундаменталисты, которые полагают, что Откровение Иоанна Богослова предвидело времена, когда люди не могли покупать или продавать, не будучи помеченными числом Зверя — и видят именно это число в паспорте вакцинации.

Конечно, автономия всех этих людей не увеличится за счет вакцинных паспортов, которыми они просто не будут обладать. Можно предположить, что, напротив, их автономия будет значительно ущемлена из-за чужих вакцинных паспортов — причем ущемлена настолько жестоко, что идея паспортов решительно нарушает утилитарный баланс. Вакцинные паспорта сокращают чистую автономию во всей стране. Потому что автономия всех находящихся в домашнем заточении урезается еще больше, если их вынуждают быть свидетелями радости свободы других. Автономия — это не простой товар. Ее ценность — поскольку мы все животные социальные — определяется контекстом.

Впрочем, есть более подходящие термины, нежели «отсутствие автономии», чтобы описать тяжелое положение несчастных домашних сидельцев, которые наблюдают за своими вакцинированными соседями, направляющимися в аэропорт Хитроу. Это недостойно — заставлять кого-то сидеть на самоизоляции, когда другие путешествуют. Это несправедливо. Это жестоко. Это выходит далеко за рамки любого мыслимого общественного договора, который домашние арестанты могли когда-либо подписать в качестве условия своего членства в обществе. Таким образом, под сомнение ставится достойный, справедливый и доброжелательный подход к каждому члену общества. Введение вакцинных паспортов — это преступление по отношению к ним. Социальный договор был переписан — и кто знает, к чему это нас приведет? Мы постоянно распространяем лицемерные клише об уважении к правам меньшинств. Но смогут ли эти клише пережить введение вакцинных паспортов?

Я рассказал лишь о некоторых из тех людей, чьих интересов — какими бы ни были эти интересы — напрямую коснется введение вакцинных паспортов. Но есть одна чрезвычайно крупная и заметная группа: молодежь. Коронавирус поразил ее непропорционально сильно. Молодых людей, относительно неуязвимых для вируса, запирали, лишали возможности дохода, лишали образования и фактически толкали навстречу ментальным расстройствам, чтобы обезопасить старшие поколения. Тем не менее, в большинстве стран молодые находятся в самом конце очереди на вакцинацию — а значит, и на вакцинные паспорта. При этом у них, как правило, меньше денег, чем у старших поколений, чтобы платить грабительские цены на ПЦР-тестирование, которое может быть альтернативным вариантом для пересечения международных границ. Паспорта вряд ли спасут их лето. И мы не можем их винить, если они пожалуются, что стали жертвами бездушной, корыстной геронтократии. Паспорта создают разделение, в первую очередь, между старшим и молодым поколением.

Могут быть способы смягчить эту несправедливость. Например, ввести бесплатное тестирование ПЦР. Но смягчить — не отменить. Я не вижу реальной защиты [от этой новой нормальности].

Но это не помешает мне уехать этим летом в отпуск, размахивая своим вакцинным паспортом, оставив бедную обезумевшую молодежь в своих квартирах-клетках. Я больше не в состоянии выносить эту страну. Я лицемер, и это приводит меня в ужас. Пожалуйста, делайте, как я говорю, а не так, как я поступаю.