Швеция немного пострадала во время Первой мировой войны, но по сравнению с другими странами кризис затронул ее не очень сильно. Был спад во время Второй мировой войны, в которой мы не участвовали, но все же большая часть мужского населения находилась в форме, чтобы оборонять страну от возможного вторжения нацистской Германии. Конечно, это сказалось на производстве не лучшим образом.
В России Первая мировая и Гражданская войны дали очень тяжелые результаты. Некоторое время спустя начался подъем производства, но, как известно, большая часть этого подъема произошла за счет оборонного сектора. Во время Второй мировой войны – вновь существенные потери, но после снова – восстановление экономики. А потом, в начале 1990-х, спад.
Это данные в долгосрочной перспективе. Если же посмотреть на более короткий отрезок, начиная с 90-го года, то мы опять увидим более активное развитие Швеции по сравнению с США, Россией и Китаем. Небольшой «провал» был в 2007-2008 годах, когда по Европе и по России существенно ударил финансовый кризис. И все же Швеция за последние 20 лет развивалась более успешно, чем еврозона в целом. А страны, которые не вошли в ЕС, развивались еще медленнее.
Доход, состояние и счастье
Говоря о развитии, необходимо помнить про измерение благосостояния на человека во времени. Этот показатель выражается не только доходами, поэтому в рамках UNDP (Программы развития ООН) создан более многогранный измеритель – Human DevelopmentIndex. В него входят три главных параметра: вероятная продолжительность жизни, количество лет школьной учебы и доход, а также образование и состояние здоровья: без образования, конечно, очень туго, а плохое здоровье резко сокращает статистические возможности человека. Все это в общей сложности определяет возможность человека, индивидуума, развиваться.
И что мы видим? В первой десятке на первом месте – Норвегия. У них высокая вероятная продолжительность жизни – 83-84 года. Практически по всем параметрам норвежцы не особо отличаются от Швеции (на 7 месте), но у них доходы значительно, почти на 50% выше, чем у нас, благодаря решению Бога, куда спрятать нефть, в каких недрах.
Если же посмотреть на данные Индекса человеческого развития, то складывается интересная картина. Большинство стран в первой десятке – протестантские или лютеранские. Но есть и еще один – на мой взгляд, достаточно спорный – рейтинг, оценивающий уровень счастья. Сегодня это модное направление социальных исследований. В него, помимо Human DevelopmentIndex, включается уровень доверия, готовность помогать друг другу, а также целый набор других показателей. И среди этих «счастливчиков» опять в первой десятке большинство – малые или средние протестантские страны.
Однажды в разговоре с моим финским другом я сказал: эксперты доказали, что вы в Финляндии самый счастливый народ в мире. На это он ответил: «Какая чепуха! Тогда как же у остальных, если мы – самые счастливые?» Суть его комментария был такова: финском обществе это невозможно. Несмотря на то что Финляндия 650 лет входила в состав Швеции, потом сто лет была в Российской Империи, финны и все же остались более глубокими лютеранами, чем шведы. А в рамках лютеранства не следует показывать, что вы счастливы, богаты; считается, что мир полон несчастья, надо бороться с грехом, с виной перед всеми. Это общая психологическая установка лютеранства – так было, во всяком случае – и поэтому им очень трудно согласиться, что они самые счастливые.
В результате так называемого World Values Survey – Обзора мировых ценностей – выяснилось, что северные страны устроены достаточно рационально. В ходе этого глобального исследования была построена сводная диаграмма, показывающая, какие ценности в каких регионах мира являются преобладающими. По вертикали в ней отражается степень традиционализма и рациональности: то, что находится выше, – это более рациональное, ниже – более традиционное. А по горизонтали – налево ставка на выживание, направо – самопроявление, развитие личности. Для нашего разговора сегодня интересно, что в этом графике выше и направо – протестантская Европа: Финляндия, Нидерланды, частично – Германия, Швейцария. Но из общей картины здесь выпала наиболее интересная позиция. В протестантских европейских странах высоко доверие к рациональным общественным решениям – люди здесь не полагаются на семью, а доверяют государству. Выше в этой схеме – максимально самостоятельный, индивидуалистический подход, когда человек чувствует себя свободным от разных уз, ограничений, которые ему не нравятся. И самая выраженная позиция у Швеции – наиболее рационалистическая и цельная касательно индивидуума.
Северная модель: каковы ее особенности?
Каковы причины такого положения? Вообще, в северной модель очень высок уровень доверия между людьми и между людьми и властью, что, в свою очередь, объясняется многими факторами. Исторически сложилось так, что в Швеции церковные приходы были довольно самостоятельными еще в католические времена, независимыми от Рима. Люди могли требовать ответа от пастора, как он пользовался средствами, которые ему давали. Это привело к наименее коррумпированной в международной перспективе системе управления: хорошо работающие институты, самостоятельные суды, свободная прессе.
К этому надо добавить традицию, которая идет со времен варягов, – достаточно высокое равенство. Ведь в Скандинавии, за исключением частично Дании, феодализм не вырос, не сформировался по-настоящему. В Швеции парламент, который начинает свою работу в 1435 году, состоял из четырех сословий, в нем присутствовали крестьяне – конечно, зажиточные, влиятельные, но крестьяне. Такого не было в других европейских странах. Также здесь не было крепостничества, за исключением короткого времени, когда мы владели частью Германии, где еще было крепостное право.
Добавлю, что в Швеции, как и вообще в Северной Европе, в особенности в XIX веке вдохновлялись идеалами Просвещения. Причем это явление было характерно не только для аристократии – тогда появилось множество разных обществ, союзов, религиозных и иных, которые действовали независимо от государства, и даже отчасти против государства, правительства. Они создавали свободные церкви, общества по борьбе с алкоголизмом – чрезвычайно тяжелой болезнью в то время. Люди ставили различные цели, которые достигались так называемыми народными движениями.
Швеция: через века к демократии
Итак, до сих пор шла речь об общих чертах развития скандинавских стран. Теперь – немного более провинциально – хочу остановиться на Швеции. С XIII века существовала так называемая Северная уния, которая состояла из Дании, Швеции и Норвегии. Все было благополучно, пока этой Унией руководила женщина, так называемый «король без штанов», королева Маргарита. Но постепенно внутри Унии возникли большие трения, и накануне дня Ивана Купалы 1523 года Густав Васа въезжает в освобожденный от датчан Стокгольм. Это национально-романтическое изображение вы можете увидеть в Национальном музее в Стокгольме.
В 20-х годах XVI века Швеция контролировалась датским королем – характерно, что в шведских школах его называют Кристианом Тираном, а в Дании – Христиан Добрый. Густаву Васе удалось поднять народ в провинции Даларна, где к тому времени сформировалась достаточно самостоятельная культура, и постепенно освободить Швецию от датчан. Главное – он провел реформацию религии, шведы перешли в лютеранскую веру, национализировал монастыри, забрал много золота и серебра у церквей и так далее.
В конце XVI века в Швеции после кончины Густава Васы началось противостояние его сыновей. Также королем Швеции считал себя внук Густава, к тому времени – король Польши. Но он был католиком, а Швеция – лютеранской страной. Его дядя Карл IX уничтожил войско «наследника престола» в 200 км от Стокгольма. Очень важно, что это навсегда утвердило лютеранство в Швеции.
XVII век – короткая эпоха шведского великодержавия. В то время мы контролировали Балтику, в Ниеншанце (ныне – Санкт-Петербург) отлично работал шведский почтамт. Тогда шведы стали контролировать немецкое побережье, польское и практически всю Балтику. Это закончилось в 1718 году, когда правильно нацеленная норвежская пуля убила Карла XII, который постоянно воевал. После длительных переговоров и убедительных действий Петра I Швеции пришлось заключить Ништадтский мир. Тогда Швеция потеряла Прибалтику и покинула лигу великих держав.
Однако страна еще около 100 лет пыталась воевать с Россией, чтобы вернуть Прибалтику. Кончилось это тем, что в 1809 году Швеция потеряла и Финляндию. Густава IV Адольфа послали в Швейцарию и выбрали нового короля, наследника престола.
Им совершено случайно стал французский маршал Бернадот, очень успешный военачальник. Была идея пригласить его сюда, чтобы он мог опять развязать войну против России, вернуть Финляндию. Но он был более умным человеком, взвесил все возможности и очень успешно весной 1812 года встретился с Александром. Они договорились о мире, о нейтралитете и поддержке Швеции. То есть Бернадот фактически выступил против своего бывшего начальника, Наполеона. Именно в тот момент Александру был очень нужен друг в его европейской игре. Говорят, что Александр сказал незадолго до смерти: «У меня был только один друг – король Швеции».
Как и в России, в Швеции очень важным временем стали 60-е годы XIX века. В стране происходят изменения в экономическом законодательстве, отменяются гильдии, которые до тех пор были своего рода монополиями, устанавливается свобода предпринимательства. Также реформируется Конституция: отменяется система из четырех сословий, парламент переходит на двухпалатную систему, которая действовала вплоть до 1970-х годов.
Однако главная развилка в развитии отношений между Швецией и Россией случилась в связи с Февральской и Октябрьской революцией в России. В Швеции тогда существовало серьезное противостояние между организованными рабочими, социал-демократической рабочей партией, профсоюзами в альянсе с либералами и тогдашней верхушкой.
Дело в том, что Конституция 1809 года, которая действовала тогда, не была полностью парламентской и демократической: не все имели право голосовать. Но социал-демократия в Швеции выбрала меньшевистский путь, т.е. постепенных реформ, и отказалась от революции. В 1917-м году здесь тоже была высокая социальная напряженность из-за нерационального планирования народного хозяйства, регламентации цен на продовольствие. Проходили стачки, хлебные демонстрации – вообще, положение было нервное. Швеция могла пойти по пути Финляндии, где разразилась гражданская война, хотя у нас здесь не было российской армии, большевистских солдат. Но все могло развиваться и по немецкому варианту: революция, большие волнения – в итоге пришел Гитлер к власти.
Так или иначе, но когда моряки из Кронштадта распустили Учредительное собрание – впоследствии их тоже расстреляли, когда они требовали разных свобод – в этот момент в Швеции провели демократизацию, дали право выбора женщинам. С этого времени ведет отсчет современная шведская демократия.
Экономика
Нужно коротко упомянуть об экономическом развитии Швеции. Мы прошли все три индустриально-промышленные революции: первая, связанная с внедрением новых видов энергии, электричества, началась уже в 70-х годах XIX века. Очень важно, что тогда были построены вузы, которые обучали инженеров. Следующий этап – 20-е годы ХХ века, когда в стране развивалось массовое производство по американскому примеру.
После войны и в особенно в течение последних 40 лет, активно развивается экономика. Это очень ясно видно по удельному весу промышленных работников, количество которых постоянно растет и достигает максимума в 60-х годах ХХ века. В тот период Швеция поднимается на мировом рынке: мы были второй страной по объему выпуска громадных танкеров – очень важна судостроительная отрасль, – начали производить автомобили, как легковые, так и грузовые. Сейчас мы владеем Volvo, и компания процветает. Грузовики Volvo и Scania занимают видное место среди продукции этого «жанра». Также производятся разные виды тяжелого оборудования для промышленности.
А начиная с 70-х – 80-х годов Швеция занимает достойное место в области развития IT, игровых и прочих услуг. Кроме того, в стране прекрасно развита медицинская сфера.
Шведский парламент
ХХ век в Швеции стал временем активного рабочего движения, действий сильных солидаризованных организаций. Первая из них – это организация профсоюзов рабочих. В свое время те же люди образовали социал-демократическую рабочую партию. В ХХ веке появляются общество распространения знаний для рабочих, возникают профсоюзы служащих. Сегодня один из важнейших профсоюзов в стране – это объединение людей, которые получили высшее образование.
Профсоюзы сыграли важную роль в том, что страна не пошла по пути нацизма или коммунизма. В 20-х – начале 30-х годов Швеция ощутила влияние всемирного экономического кризиса, но в достаточно мягком варианте. Совершенно случайно какой-то бухгалтер в Госбанке решил: раз английский фунт пустили в свободное плавание, то и со шведской кроной надо поступить так же. Мы девальвировали тем самым крону и смогли смягчить удар от мировой конъюнктуры. Но общая ситуация в стране была достаточно напряженной. И тогда социал-демократы, поступившись своими принципами, согласились на сделку с фермерами: они поддержали их в обмен на то, что фермеры предприняли активные меры по трудоустройству. Такая поддержка, в общем, противоречит общим принципам свободного рынка, но она дала нужный результат: в стране снизился уровень безработицы, и это убрало почву для активизации коммунистов и нацистов. Иными словами, таким образом получилось убрать поводы для недовольства, которые питали эти движения.
В 1938 году профсоюзы и Союз работодателей заключили рамочный договор о коллективных договорах. Это очень важный шаг для своего времени, т.к. до этого были нередки забастовки, которые создавали неопределенность, снижали эффективность производств и так далее. Суть данного соглашения такова: пока нет договора, обе стороны свободны предпринимать определенные действия – забастовки, блэкаут и т.п. Когда же договор заключен, его надо выполнять в течение того периода, на который он распространяется. Таким образом был достигнут культурный консенсус взаимопонимания.
Так постепенно, в процессе экономического развития, реализации социальных реформ строилось то, что у нас в Швеции называется Folkhemmet, или Народный дом, семейный дом – там, где всем и каждому должно быть уютно. Здесь все должны чувствовать себя дома, не должно быть приемных сыновей и дочерей, все граждане – часть единой семьи. Эта идея использовалась была взята на вооружение, чтобы строить общество на основах просвещения.
С 30-х по 70-е годы ХХ века идеологическую гегемонию имели социал-демократы, даже несмотря на то что большинством в парламенте они были в течение относительно короткого времени, чаще – миноритарной группировкой. Они настаивали на необходимости проведения социальных реформ, в то время как оппозиционные партии не выступали прямо против желания улучшить что-то, но предлагали действовать не так быстро, не так щедро. В то же время это основное направление было востребовано обществом. Оппонентами социал-демократов были буржуазные консервативная, либеральная партия, а также партия фермеров, которая теперь стала партией центра. С другой стороны, немногочисленные коммунисты. Их количество в парламенте колебалось от 5% до 10% – на волне симпатий к СССР после Второй мировой войны. Решающего голоса они не имели, а объединяться с партиями буржуазного толка против социал-демократов не могли по идейным соображениям. Поэтому им оставалось либо вообще не голосовать, либо поддерживать социал-демократов. В итоге именно таким образом состоялся довольно прочный блок.
В 70-е годы ХХ века в Швеции случился экономический перекос. Не чувствуя мировых реалий, в стране продолжали развивать социальную сферу значительно больше, чем позволял долговременный запас прочности. В 1973 году ОПЕК повысил цены на нефть – и это ударило по экономике Швеции. Решив, что это временное явление, руководство страны оказывало бюджетную поддержку промышленности – в том числе судостроению. Но одновременно началось быстрое падение конкурентоспособности в измерении затрат на единицу производства, то есть unit labour cost. Последовал целый ряд девальваций, и в 1976 году буржуазные партии победили на выборах, предлагая еще более активную внутреннюю поддержку, чем социал-демократы. Однако вскоре им пришлось передумать.
В 1982 году социал-демократы возвращаются восстанавливать равновесие в экономике. Но это у них не получилось, и в 1991 году победу опять одержали буржуазные – так они называются в Швеции, если применить более известное определение, правоцентристские партии. 1994-2006 годы снова стали временем социал-демократов.
В 2006 году сложился так называемый альянс из четырех партий не социалистического толка. Они объединились под руководством лидера консервативной партии Райнфельдта, который довольно дерзко переименовал партию в Новую рабочую партию. Получилось, что партия, которая всегда защищала интересы богатых, вдруг стала партией трудящихся.
Так продолжалось до 2014 года, когда социал-демократы получили поддержку партии Зеленых и бывших коммунистов – ныне Левой партии.
Процесс партийного строительства в Швеции идет до сих пор. Так, на прошедших в 2018 году выборах образовались 3 блока, но никто не имел большинства. К тому же появился новый игрок: так называемые шведские демократы. Это националистическая партия, которую основали бывшие нацисты, она активно выступает против иммиграции в Швецию, и корни у нее явно «коричневые». Сегодня нацисты немного «переоделись», сейчас они не выступают открыто, но от ведущих деятелей партии можно услышать заявления, что евреи – это не шведы. Как же так? Евреи живут в стране 200 лет, внесли большой вклад в развитие культуры Швеции. Конечно, они шведы!.. Представители левого блока не хотят иметь дело с нацистами, но в рамках альянса из четырех партий две (правая умеренная и христианские демократы) считают, что со «шведскими демократами» надо вести диалог. В то же время либералы и центристы (бывшая партия фермеров) солидарны в этом вопросе с левым блоком.
После очень долгих переговоров сейчас в правительстве Швеции – социал-демократы и «зеленые». Они не обладают парламентским большинством, но против них не голосуют либералы и центристы, которые не хотят сделок с т.н. «шведскими демократами». Условие для того, чтобы они пассивно и активно поддерживали миноритарное правительство, стало соглашение из 73 пунктов, в котором есть очень трудные для социал-демократов положения. В итоге получилось выработать компромисс. Нынешний шведский премьер давно выступал за сотрудничество через границу между левым и правоцентристским блоком, так что он достиг своей цели, но все же конструкция эта пока довольно шаткая.
Чтобы посмотреть на расклад политических сил сегодня в Швеции, я показываю ныне популярную схему для политического анализа. На традиционной шкале присутствуют «левые – правые». Но теперь в мире чаще идет речь также по горизонтали-вертикали, о разграничении между традиционными авторитарными и националистическими (наверху), и зелеными и либертарианскими (внизу) ценностями. Для иллюстрации шведские газеты показали трех европейских лидеров: Марин Ле Пен, она националистка и экономически в правой части; в центре Меркель – консервативная партия, но ее обвиняют собственные товарищи, что она привела Христанско-демократический союз в левую сторону; и, наконец, слева здесь Корбин – левый, зелено-альтернативный тип.
В Швеции слева – партия бывших коммунистов, экологи, «зеленая» партия, социал-демократы. Правый блок – это партия центра, либералы. Наверху – «шведские демократы», которые считают, что надо сосредотачиваться на шведской культуре, ограничивать иммиграцию. Они получили поддержку на уровне 17-18% благодаря тому, что остальные партии пассивно или активно способствовали росту количества мигрантов.
Сегодня и завтра
Сегодня страна стоит перед определенными вызовами. Несмотря на то, что, по сравнению с другими странами мира, разница в распределении доходов и состояниях в Швеции и северных странах достаточно невелика, но различия быстро растут. Это касается как зарплаты, так и состояния в целом. Связано это в значительной мере с технологическими прорывами. Конечно, те, кто изобрели скайп, стали миллиардерами. В стране растет число миллиардеров. Но и здесь оказывают влияние неправильные, с моей точки зрения, изменения в нашем налоговом законодательстве.
Во-вторых, несмотря на общую стабилизацию экономической обстановки, снизилась социальная поддержка населения. Пособия по безработице теперь не такие щедрые, как раньше.
Наконец, мы столкнулись с проблемами иммиграции и интеграции, поэтому сегодня перед Швецией стоит вопрос о развитии страны в будущем.
