Книга Андрея Колесникова вышла в серии «Своевременная мысль», и это неспроста. Самиздат и тамиздат, кухонные разговоры и магнитофонные записи – у России прочный фундамент гражданского самосознания. Надо просто оглянуться назад буквально на полвека. Как пишет Колесников, «мы стоим на плечах гигантов, которые стоят на плечах других гигантов».
Эта небольшая книга напоминает нам о том, что застой все равно когда-то заканчивается, а эпоха оттепели может быть очень непродолжительной, но она дает такие всходы, которые еще десятилетия будут спасать людей от нравственного разложения.
Империи не рушатся одномоментно просто потому, что рухнула Берлинская стена, или кто-то объявил себя независимым. История имеет дело с долгим временем. И лучше быть готовым заранее. Деградация массового сознания начинается в тот момент, когда нация перестает рефликсировать. А как только заканчивается мышление – заканчивается и все остальное. Спать можно долго. Но в какой-то момент надо встать, выпрямиться и начать думать. Развал империй происходит прежде всего в головах.
Три демонстрации, изменившие историю страны
«Мы винтики, мы шпунтики» – декларировали в марше по коридору Центрального аэродинамического института молодые сотрудники в 1945 году после тоста Сталина о людях как винтиках великого государственного механизма. И им за это ничего не было! Оказывается, так было можно.
Но настоящее раскрепощение гражданского сознания началось в сентябре 1965 года, когда арестовали Андрея Синявского и Юлия Даниэля. В декабре 1965 года прошла первая диссидентская демонстрация на Пушкинской площади; первая демонстрация с 1927 года. И молчание этих пары десятков человек оказалось красноречивее разговоров и выкриков. Именно молчание стало способом проведения митинга «гласности».
А 25 августа 1968 года на Красную площадь вышли 7 простых советских людей. На одном из плакатов было написано: «За нашу и вашу свободу!» Эти люди тогда спасли репутацию страны. Они стали «семью причинами, по которым нашу страну уже не могли ненавидеть».
Великая эпоха надежды
«Оттепель» Эренбурга дала название одной из самых продуктивных эпох в стране. Шестидесятые дали людям мечту. Быстрый рост городского среднего класса, переселявшегося в маленькие, но отдельные квартиры; позитивная программа развития страны, романтизм и вера в будущее. Это был очень короткий период, когда нация действительно была единой, а держава великой. Феноменальный уровень литературы, театра и кино, культуры и науки. У той эпохи был стиль и даже эстрада. Люди получили язык, чтобы говорить и петь не о Ленине, а о нормальных человеческих чувствах.
При этом режим чувствовал себя в безопасности, ибо большинство разделяло базовые идеологические принципы. Да, атомная бомба нужна, потому что в фильме «Девять дней одного года» физик-ядерщик объясняет, что, если бы не бомба, нас бы давно уже на земле не было. Такое вот объяснение доктрины ядерного сдерживания через кинематограф.
Интересно, что наша официозная память гордится чем угодно, но только не духом шестидесятых. Как пишет Колесников, «слякоть твердо знает, что она не оттепель».
Этическое сопротивление
Моральное сопротивление режиму страшнее для системы, чем чисто политическое. И искусство – лучший инструмент такого сопротивления и основа создания параллельного полиса. Поэт в России действительно больше, чем поэт. И 60-е были в этом плане очень показательны. Эти люди не вышли из шинели Сталина, а ушли из нее.
Мераб Мамардашвили – самый свободный человек в несвободной стране. Мыслитель, живший в контексте мировой философии, опыт свободного мышления которого мы до сих пор изучаем через оставшиеся после него лекции. Мераб – это вечный памятникам всем, кто постоянно прилагает усилие стать человеком и никогда не прекращает работу мысли.
Кронид Любарский – забытое имя советского астрофизика и одного из самых крупных самиздатчиков своего времени. Во время ареста у него было изъято более 600 самиздатских изданий. Работая по астрофизической специальности над статьями, учебниками, переводами, изучая планету Марс в закрытом городке ученых в Черноголовке, Кронид не участвовал в диссидентских акциях. Он тайно изготавливал и распространял самиздат.
«Новый мир» Александра Твардовского. В первый раз в 1954 году Твардовского сняли с должности главного редактора за статью Владимира Померанцева «Об искренности в литературе». В 1969 году ему устроили идеологический погром с помощью «письма одиннадцати» писателей из националистического лагеря. Вряд ли кто-то сможет назвать имена этих одиннадцати, они останутся в истории только как сноска к биографии Твардовского.
«Жизнь и судьба» Василия Гроссмана – великая книга, показавшая ценности власти и ее анатомию (жесткий режим, слепота веры, ксенофобия). Публикация произведений Гроссмана стала серьезным шагом в десоветизации и десталинизации сознания читающей публики. Поэтому органы изъяли из сейфа «Нового мира» одну из немногих машинописных копий «Жизни и судьбы». В то время как «Один день Ивана Денисовича» Твардовский смог протолкнуть в публикацию (через помощника Никиты Хрущева).
Юрий Трифонов и Владимир Кормер – писатели поколения «застоя». Поколения, обожженного насилием, страхом и несправедливостью. Юрий Трифонов стал писателем, описавшим жизнь и быт советского человека. Говорят, прежде чем понять эпоху, ее надо описать. И главный ключ к понимаю людей эпохи застоя – проза Трифонова. У нашей эпохи нет своих Трифонова и Кормера. Это пока еще неописанное время. Хотя, читая Трифонова, создается полная уверенность, что он пишет о нас сегодняшних.
Первая пластинка Галича, вышедшая в 1975 году в Норвегии, называлась «Крик шепотом». Это такое состояние души и такая степень отчаяния, когда человек вынужден сдерживать себя. Поэтому крик шепотом много страшнее крика в полный голос…
Переиначивая Толстого, можно сказать, что все светлые эпохи светлы одинаково, а у темных всегда разные оттенки серости. Но феномен незаконченных перемен приходится заканчивать, даже спустя годы. Главное продолжать стоять, выпрямившись, и не дать себе вновь уснуть. И если вы не можете кричать в полный голос, то кричите хотя бы шепотом.
