Между Россией и Западом. Что зарубежные аналитики пишут о событиях в Беларуси

События в Беларуси развиваются стремительно: еще недавно 26-летнее правление Александра Лукашенко казалось непоколебимым, но вот уже более двухсот тысяч человек собираются в центре Минска, требуя перемен, а крупнейшие заводы страны объявляют забастовку. Никто из экспертов уже не сомневается, что легитимность Лукашенко безвозвратно утеряна, мнения расходятся лишь по поводу возможного срока, в течение которого еще может продержаться его режим. Почему протесты в Беларуси стали беспрецедентно массовыми именно сейчас, возможно ли военное вмешательство России, как поведет себя Запад (и как ему лучше себя повести), а также к чему приведет тот или иной сценарий — рассказываем в обзоре аналитических материалов, подготовленных экспертами по всему миру.

Как протесты в Беларуси стали настолько масштабными

Основная причина успеха протеста — увеличивающийся разрыв между модернизирующимся, образованным и все более открытым белорусским обществом и его лидером, который исповедует архаические взгляды и ценности и отвергает саму концепцию перемен, полагают Аркадий Мошес и Рыгор Нижникау из Финского института международных отношений. Спусковым крючком же стало отношение Лукашенко к пандемии Covid-19: «Упрямый отказ президента признать опасность, ввести карантин и помочь людям и предприятиям, нуждающимся в экономической помощи, не говоря уже об оскорбительных обвинениях в адрес жертв пандемии, противоречили белорусским культурным традициям и настраивали против него даже его традиционных сторонников». Сама кампания Лукашенко, по их словам, была «цепочкой ошибок», в этом ряду, например, недооценка потенциала Светланы Тихановской и фиксация на предполагаемом вмешательстве России. Сценарий Беларуси без Лукашенко стал реальностью и «рано или поздно протесты возьмут верх», полагают эксперты.

В 2020 году в Беларуси повторился сценарий президентских выборов десятилетней давности, отмечает глава Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин: были устранены все серьезные соперники, итоги голосования были сфальсифицированы и привели к протестам, которые затем подавлялись грубой силой. Но несколько новых обстоятельств повернули ситуацию, полагает он. Это в том числе инцидент с ЧВК Вагнера, который, возможно, говорит о попытке Лукашенко добиться согласия Запада на свое переизбрание по антироссийскому билету. Совершенно иной оказалась и настойчивость протестующих по всей Беларуси: жестокие разгоны акций и избиения в этот раз не подавили протестную активность в зародыше, а, наоборот, привели к всеобщему гневу. Поэтому, отмечает Тренин, протесты распространились далеко за пределы традиционной группы молодых горожан.

От Лукашенко отвернулась даже самая, казалось бы, лояльная ему категория граждан — рабочий класс. Крупнейшие заводы Беларуси начали забастовку, потребовав свободы политзаключенным и перевыборов президента. «Протесты фабричных рабочих, врачей, женщин в белом — все эти проявления инакомыслия полностью подорвали авторитет режима. Лукашенко уже не знает, кого арестовать. Бастующие рабочие разоблачили его беспомощность. Вся диктатура превратилась в безголовое тело», — констатирует польский политолог Славомир Сераковский на Project Syndicate.

Стоит ли ждать военного вмешательства России

Бывший премьер-министр Швеции Карл Бильдт пишет, что многие западные наблюдатели пытаются сравнивать события в Беларуси с украинскими революциями. Но если Майдан был прямым ответом на попытку тогдашнего президента Украины Виктора Януковича отказаться от европейской интеграции и реформ, то в белорусском протесте вопросы об ориентации страны по отношению к Европе или России почти полностью отсутствуют. «Белорусы просто устали от 26-летнего правления человека, который все больше теряет связь с обществом», — отмечает Бильдт. Гораздо более точная аналогия — переход к демократии в Армении в 2018 году, подчеркивает он.

Весной 2018 года массовые демонстрации в Армении привели к отставке президента Сержа Саргсяна и открыли новую демократическую эру в стране. Армения тоже всегда имела тесные связи с Россией: например, в 2013 году предпочла присоединиться к возглавляемому Россией Евразийскому экономическому союзу (ЕАЭС) вместо Соглашения об углубленной и всеобъемлющей зоне свободной торговли с ЕС (как это сделали Грузия, Молдова и Украина). Опасения, что в 2018 году Россия вмешается, чтобы предотвратить очередную «цветную революцию» в бывшей советской республике, имели под собой серьезные основания. Но Кремль сдержался, пишет Карл Бильдт: видимо, потому, что геополитическая ориентация Армении не собиралась меняться. Примет ли Владимир Путин политический переход в Беларуси в армянском стиле? По мнению Бильдта, пока этот вопрос открыт: «В его ближайшем окружении наверняка будут некоторые параноидальные предупреждения о скользкой дорожке, ведущей к доминированию НАТО».

Российское военное вмешательство невозможно исключить, но есть множество веских причин предполагать, что оно не состоится, пишет шведский экономист, старший научный сотрудник в Atlantic Council Андерс Ослунд. Вряд ли у Кремля есть желание поддерживать ослабшего Лукашенко: в отличие от Януковича, который пользовался поддержкой пророссийски настроенных граждан, его позиции существенно менее сильны. Кроме того, в Беларуси очень дисциплинированное и высокообразованное общество, которое сейчас находится на национальном подъеме. Военное вмешательство сейчас встретит жесткое сопротивление и, безусловно, будет стоить России слишком дорого, полагает эксперт. Нет и никаких антироссийских или антипутинских настроений, которые могли бы оправдать вторжение: никто в Беларуси пока не призывал к выходу страны из ЕАЭС или ОДКБ. У белорусской оппозиции три требования: уход Лукашенко, освобождение всех политзаключенных и новые свободные выборы. Пока никаких лозунгов против Путина или России не появилось. «Ничего из того, что произошло в Беларуси, не представляет прямой угрозы Кремлю, за исключением его неприязни к гражданской активности и демократии в целом», — заключает Ослунд. В качестве примера возможного развития событий он также называет армянский сценарий: поначалу Путин выглядел колеблющимся, но в итоге, кажется, принял новых руководителей Армении.

Дмитрий Тренин полагает, что если поддерживать режим Лукашенко опасно и контрпродуктивно, то бездействовать, надеясь, что новые власти сохранят тесные связи с Россией — рискованно. Единственным выгодным для России сценарием он называет посредничество при передаче власти в Минске: убедить Лукашенко, что выход на пенсию в изгнании — наименее плохой вариант для него в нынешних обстоятельствах. «Управление кризисом в Беларуси таким образом, чтобы она оставалась добрым соседом и надежным партнером для России, может показаться слишком скромным по сравнению с прежним видением союзного государства, но лучше отказаться от иллюзий и спасти жизни и деньги, чем позволить близкому родственнику превратиться в непримиримого врага. Недавний пример Украины не должен повторяться», — полагает он.

Как Западу реагировать на происходящее в Беларуси

Противостояние ЕС авторитарным лидерам или коррумпированным режимам всегда было слабым: государства-члены сильно разошлись во мнениях о том, как поступать с такими режимами, пишет Джуди Демпси, старший научный сотрудник Carnegie Europe. Поддержка статус-кво была политикой большинства европейских правительств на Ближнем Востоке. Арабская весна 2011 года показала недальновидность такой политики, но восприятие ЕС фундаментально не изменилось. В отношении Беларуси, где на протяжении многих лет сажают в тюрьму демократических активистов, Евросоюз какое-то время проводил политику санкций, но отменил ее в 2016 году, когда Лукашенко освободил некоторых политзаключенных, отмечает Демпси.

Сейчас не время для ритуального осуждения и «наблюдения за ситуацией», и Евросоюз должен оказать Беларуси серьезную поддержку, считает старший научный сотрудник Европейского совета по международным делам Эндрю Уилсон: «ЕС необходимо разработать новую политику, которая выходит за рамки старого бинарного подхода с поддержкой маргинальной проевропейской оппозиции и диалога с режимом. Новая власть дискредитирована и неспособна поддерживать диалог. Появилась новая оппозиция, массовое гражданское движение — помочь ему выжить должно стать главной задачей в ближайшие месяцы».

По словам Аркадия Мошеса и Рыгора Нижникау, Западу, который, как и Лукашенко, начал ценить белорусскую «стабильность», нужно пересмотреть свой нынешний подход к Беларуси и извлечь уроки из своих ошибок на Украине, где посредники ЕС вели переговоры о продлении срока пребывания Виктора Януковича у власти, что было неприемлемо для восставшего гражданского общества. Уже сейчас стоит меньше концентрироваться на бесконечных и бессмысленных «диалогах» с режимом и вместо этого помогать укреплять устойчивость тех сил в белорусском обществе, которые хотят перемен, реформ и европеизации страны. «В отличие от кампании 2010 года, белорусские протестующие больше не размахивают флагами ЕС, а это значит, что Европа для них больше не является источником надежды», — отмечают эксперты.

Старший научный сотрудник ECFR Густав Грессель предупреждает, что Евросоюзу было бы хорошо прислушаться к голосам и требованиям белорусского гражданского движения, а не навязывать собственную повестку дня: «Внешние требования, выдвинутые в неподходящее время и в неправильном контексте, могут только усилить Лукашенко в глазах Москвы».

Карл Бильдт также полагает, что в ситуации в Беларуси не нужно видеть геополитическую борьбу. «Это внутреннее дело, касающееся белорусского народа и режима, который утратил легитимность и изжил себя. Западная дипломатия может помочь белорусскому народу прийти к демократическим результатам, но только в том случае, если она будет проводиться разумно», — считает он. Чтобы создать условия для «армянской модели», ЕС должен разработать санкции, нацеленные только на лиц, ответственных за очевидную фальсификацию выборов и последовавших за ними жестоких репрессий против протестующих. Любые действия, последствия которых лягут на белорусское общество и экономику, будут контрпродуктивными, уверен Бильдт. Западу следует принять и поддержать демократическую Беларусь, которая будет по-прежнему иметь тесные связи с Россией и поначалу зависеть от нее экономически. Вместо соглашения об ассоциации с ЕС в украинском стиле приоритетом должно быть включение Беларуси во Всемирную торговую организацию и ее поддержку через Международный валютный фонд. Оба этих процесса создадут условия для внутренних экономических реформ, и есть надежда, что демократический режим быстро их примет.

Беларусь на развилке

Комментариев о том, как именно может развиваться ситуация, если протестующие одержат победу, пока крайне мало. Важно понимать, что у Светланы Тихановской нет программы — она изначально позиционировала себя именно как вынужденного лидера переходного периода, который проведет новые выборы.

Анализ перспектив в экономической области предлагает шведский экономист Андерс Ослунд на Project Syndicate. Международные инвесторы, по его словам, давно избегают Беларуси и ее авторитарного режима, страна долгое время переживает экономический застой. Лукашенко, находящийся у власти с 1994 года, заботился только о том, чтобы оставаться у власти и позволять своей семье и близкому кругу друзей обогащаться. Государственный сектор составляет три четверти экономики, которая в значительной степени зависит от тяжелой промышленности и в которой доминируют лишь несколько крупных государственных предприятий. Пять наиболее важных предприятий — калийная компания «Беларуськалий», два крупнейших нефтеперерабатывающих завода, Минский тракторный завод (МТЗ) и Минский автомобильный завод (МАЗ) субсидируются и неэффективны. Экономика Беларуси по-прежнему сильно зависит от России.

Белорусская экономика требует либерализации и приватизации, и в случае смены политического руководства «у Беларуси на удивление хорошие перспективы по созданию нормальной рыночной экономики», уверен Андерс Ослунд. Страна сохранила лучшее из советской системы образования, особенно в области математики и естественных наук, и, несмотря на авторитарное правление, стала домом для крупной IT-индустрии. Кроме того, в Беларуси по-прежнему действует лучшая государственная администрация из всех бывших советских республик, включая компетентный центральный банк и министерство финансов. В отличие от других постсоветских стран, в Беларуси нет олигархов и почти нет признаков захвата государства крупными бизнесменами: коррупция сосредоточена в узком кругу, окружающем Лукашенко. «Политическая гниль сосредоточена в основном на самом верху системы», — считает Ослунд. Под новым руководством страна сможет привлечь достаточно международного финансирования, а хорошо образованные и дисциплинированные кадры, наконец, смогут реализовать свой потенциал.

Вместе с тем, могут быть и негативные последствия: если большая часть неэффективных госпредприятий будет продана на рынке, белорусы опасаются, что рисковые российские бизнесмены поспешат скупить их по бросовым ценам. Российская калийная компания «Уралкалий» уже давно пытается захватить Беларуськалий, а российские нефтехимические гиганты «Роснефть» и «Лукойл» присматриваются к двум крупным нефтеперерабатывающим заводам Беларуси, отмечает Ослунд. Учитывая эти риски, лучшим вариантом может быть передача большинства предприятий их нынешним сотрудникам в виде акций.

Если же действующая власть устоит, травма общества будет еще сильнее, прогнозирует белорусский политический обозреватель Артем Шрайбман. Размах репрессий также задел необычно много людей по всей стране: пять-семь тысяч задержанных — это десятки тысяч шокированных родственников и друзей. «Сотрудничество с властью, работа на нее теперь станут более токсичными, чем раньше. Стоит ждать не только волны политической и студенческой эмиграции, но и отслаивания профессионалов из разных звеньев госаппарата. У белорусской власти, в отличие от российской, никогда не было денег на дорогих специалистов. Теперь будет сложнее и с идеологической мотивацией. А значит, качество госуправления продолжит деградировать», — пишет эксперт.

Рассказы о фальсификациях и переписанных протоколах «больше не тема разговоров лишь оппозиционеров и правозащитников», теперь об этом знают и говорят те, для кого всю жизнь до этого политика была на периферии сознания, пишет Шрайбман. В этих условиях режим будет все больше полагаться на силовиков: «После этих выборов люди в погонах будут не только определять картину мира Лукашенко, готовя почти все докладные на его столе, но и понимать, что власть обязана им своим выживанием. Это может стать прологом к переформатированию режима».

Наталья Корченкова