Исход американских выборов остается неопределенным: по предварительным данным, существенного перевеса, который позволял бы давать приблизительные прогнозы, нет ни у президента Дональда Трампа, ни у его оппонента, демократа Джо Байдена. Неопределенность может растянуться на несколько недель и даже месяцев: какое-то время займет процедура подсчета голосов, кроме того, не исключено, что кандидаты оспорят результаты выборов в судебном порядке.

Как итоги выборов в США могут отразиться на судьбе Европы? Ожидалось, что пандемия спровоцирует подъем национализма на европейском континенте, пишет политолог Иван Крастев (Центр либеральных стратегий), однако коронавирусный кризис вывел на первое место чувство страха, вытеснив чувство тревоги, которое прежде так успешно эксплуатировали популисты. Эксперт объясняет, как провал Дональда Трампа в борьбе с пандемией повлиял на взгляды европейцев, и почему его возможное поражение на выборах может заставить европейских популистов повернуться лицом к Евросоюзу.

Фотография: osmanrana / unsplash.com

«Италия сейчас закрыта в гораздо большей степени, чем Маттео Сальвини когда-либо мог мечтать», — иронично заметила в начале апреля исследовательница Кьяра Пагано. Она была права, да и многие политологи были убеждены, что пандемия способствует новому подъему национализма в Европе, а правые популистские партии станут политическими бенефициарами коронавирусного кризиса. 

Такой вариант развития событий все еще не исключен, но спустя полгода после начала кризиса различные опросы общественного мнения указывают на снижение поддержки правых популистов по всей Европе. В Италии «Лига Севера» проиграла региональные выборы, на которые так рассчитывал Сальвини; в Польше выдвиженец партии «Право и справедливость» Анджей Дуда был переизбран президентом лишь с небольшим перевесом — на выборах, которые еще за три месяца до голосования казались ему такими же легкими, как прогулка по парку. В Швейцарии тем временем большинство граждан проголосовали на референдуме за сохранение границ с Евросоюзом открытыми.

Covid-19 заразил общество страхом, но несмотря на это, похоже, что пока популистские партии от пандемии ничего не выиграли. Может ли быть так, что успехи популистов на выборах в последнее десятилетие были основаны на тревоге, а не на страхе?

Психологи полагают, что страх и тревога являются родственными чувствами, поскольку оба содержат в основе идею опасности. Вместе с тем они подчеркивают, что страх — это реакция на вполне конкретную и заметную опасность, например, страх заразиться смертельной болезнью, в то время как тревога — это реакция, основанная на рассеянном, несфокусированном, беспредметном убеждении о чьем-то будущем. Тревожные люди громкие и агрессивные, в то время как напуганные люди не могут позволить себе роскошь гнева, потому что они тратят слишком много ресурса на то, чтобы выжить. Если популистам прежде удавалось умело использовать гнев тревожных людей, то извлечь политическую выгоду из-за страха, спровоцированного пандемией, смогли именно приверженцы противоположных взглядов.

Неспособность Дональда Трампа справиться с коронавирусным кризисом стала еще одной причиной, по которой европейцы перестали интересоваться популистскими лидерами. Недавний опрос, проведенный Европейским советом по международным отношениям, показывает, что из-за ужасающей реакции Трампа на пандемию Америка стала выглядеть в глазах мировой общественности такой же неблагополучной и депрессивной, как поздний Советский Союз.

Но если Covid-19 отодвинул европейских популистов на задний план, возникает вопрос: поможет ли поражение Трампа их окончательно низвергнуть? 

Брекзит и победа Трампа в 2016 году заставили многих европейских популистов почувствовать себя частью глобальной антилиберальной революции. Но, как показало поражение Марин Ле Пен в 2017 году, подражание Трампу и Брекзиту не везде было выигрышной стратегией. Выборы в Европарламент 2019 года не стали популистской революцией, но ознаменовали рождение панъевропейских правых популистов, политического движения, которое способно мобилизоваться за пределами национальных границ. Не далее чем за год до голосования десяток различных политических партий по всей Европе выступали за выход из ЕС или отказ от единой валюты; однако к моменту выборов [в США] такие опции исчезли из программ евроскептиков. 

Европейская популистская революция, начавшаяся с обещания уничтожить ЕС, превратилась в обещание переделать ЕС — и взять его под свой контроль. Каким же тогда будет эффект от поражения Трампа?

Скорее всего, панъевропейская стратегия популистов потеряет свою привлекательность, а стратегии центральноевропейских популистов (находящихся у власти) разойдутся с их западноевропейскими коллегами (находящимися в оппозиции). Популисты в Италии, Франции и Испании ради получения поддержки на выборах попытаются воспользоваться разрушительным экономическим кризисом, который последует за кризисом общественного здравоохранения, в то время как правительствам Польши и Венгрии придется бороться за сохранение своей власти на фоне усилении оппозиции и состояния открытой войны с ЕС.

Так что для популистов Центральной Европы поражение Трампа может стать гораздо более ощутимым, чем для популистов Западной Европы. Дело не просто в том, что Польша и Венгрия потеряют Америку Трампа как союзника; Америка Байдена станет открытой угрозой для их модели нелиберальной демократии.

«Мы болеем за то, чтобы Дональд Трамп одержал еще одну победу, потому что нам хорошо знакома внешняя политика демократических администраций США, основанная на моральном империализме, — заявил недавно премьер-министр Венгрии Виктор Орбан. — Мы уже были вынуждены попробовать ее на себе, нам это не понравилось, и мы не хотим повторения». Четыре года назад Орбан сделал ставку на победу Трампа, несмотря ни на что, но его недавние высказывания указывали скорее на то, что в этот раз он ожидал от Трампа проигрыша. Таким образом, недавнее эссе Орбана в проправительственной газете Magyar Nemzet — это манифест о будущем антилиберализма в Центральной Европе после Трампа, а не подготовка к его второму президентскому сроку.

В ожидании жестких парламентских выборов в 2022 году, пугающих последствий второй волны Covid-19, возвращения демократов в Белый дом в Америке и объединения оппозиции в своей стране, Орбан вынужден пересмотреть свои отношения с ЕС. В момент, когда будущее единой Европы находится под вопросом, Орбан предлагает Брюсселю контракт на сохранение единства ЕС.

«Мы должны и дальше следовать по пути соглашений и компромиссов, — писал он в Magyar Nemzet, — и, что бы ни говорил Европарламент, мы должны реализовать масштабные финансовые и бюджетные планы, о которых мы успешно договорились летом. Это возможно при условии, что немцам удастся управлять процессом назначения преемника канцлера Меркель, не превысив четырех баллов по шкале Рихтера».

В интеллектуальном плане Орбан отказался и от ЕС, и от Запада. Однако сохранение его власти по-прежнему зависит от ЕС политически: хотя Орбан судя по всему готов сделать ставку на Китай и Россию как на силы будущего, венгерское общество этого делать не желает. Для большинства венгров Китай слишком далекий и слишком непохожий, а Россия — слишком близкая и слишком пугающая.

Поражение Трампа заставит Орбана стать ближе к Брюсселю. Но чтобы заявить о своей лояльности европейскому проекту, премьер-министр Венгрии просит Брюссель и Берлин держаться подальше от внутренней политики Центральной Европы и отозвать свои условия «верховенства права». На практике это означает, что Брюссель должен перестать интересоваться тем, как партия «Фидес» выигрывает выборы, как Будапешт тратит европейские деньги, насколько свободны СМИ и насколько независимы суды в Венгрии. Орбан готов поддержать стратегическую автономию Евросоюза, если это будет означать дистанцирование от Америки Байдена, отстранение от соперничества между США и Китаем, а также прекращение санкционной политики в отношении России.

Поражение Трампа не будет означать конец взлета популизма в Европе. Но оно вполне может стать сигналом к ​​отступлению популистов — а также к прекращению увлечения популистов Америкой. Ровно в тот момент, когда Трамп потерпит поражение, европейские популисты будут готовы — более чем когда-либо — искать союзников и покровителей за пределами Запада.

Перевела Наталья Корченкова