Тогда никто не верил, что это сработает. Президент США Билл Клинтон, выступая в 2000 году в аудитории университета Джонса Хопкинса, заявил, что это невозможно. «В экономике знаний, — сказал он, — экономические инновации и расширение политических прав, нравится это кому-то или нет, неизбежно будут идти рука об руку». Судя по стенограмме, аудитория встретила идею о цензуре в интернете со смехом.
Пока мы восхищались множеством способов распространения демократии в интернете, китайцы проектировали то, что позже стало известно как Великий китайский файрвол (the Great Firewall of China). Эта технология представляет собой сложную систему блоков и фильтров, которые не позволяют пользователям интернета видеть определенные слова и фразы. Среди них, как известно, есть «Тяньаньмэнь», «1989 год» и «4 июня», но на самом деле их гораздо больше. В 2000 году директива «Меры по управлению информационными службами интернета» наложила запрет на любой контент, который «ставит под угрозу национальную безопасность, разглашает государственные тайны, подрывает правительство, разрушает национальное единство», а также «наносит ущерб чести и интересам государства» — иными словами, на все, что не нравится властям.
Параллельно китайский режим вводил и другие инструменты репрессий, включая камеры наблюдения, полицейские проверки и аресты. В провинции Синьцзян, где сконцентрировано уйгурское мусульманское население Китая, государство заставило людей устанавливать специальные приложения, которые могут сканировать телефоны на предмет запрещенных фраз и обнаруживать необычное поведение. Под подозрение может попасть любой, кто включает VPN, одновременно с кем-то выходит из онлайна, или чей дом потребляет слишком много электричества (что может быть свидетельством тайного гостя). Для слежки за уйгурами используются технологии распознавания голоса и даже тесты ДНК — где они ходят, ездят и делают покупки. С каждым новым прорывом, с каждым достижением искусственного интеллекта Китай приближается к своему святому Граалю: системе, которая может исключить из интернета не только слова «демократия» и «Тяньаньмэнь», но и мышление, которое заставляет людей становиться демократическими активистами или публично протестовать.
Китайский режим понял: слежка за гражданами, какой бы сложносочиненной она ни была, не дает никаких гарантий. Когда китайское правительство ввело строжайший карантин, это вызвало самые гневные протесты в Китае за многие годы. Молодые люди, которые никогда не бывали на демонстрациях и не помнили Тяньаньмэнь, собрались на улицах Пекина и Шанхая осенью 2022 года, чтобы поговорить о свободе. Оказалось, что даже в государстве, где надзор практически тотален, опыт тирании и несправедливости может радикализировать людей. Гнев по поводу произвола власти всегда заставляет кого-то задуматься о другой системе, о лучших способах управления обществом. Силы этих демонстраций и гнева, который они выражали, было достаточно, чтобы заставить власти отменить карантин и позволить вирусу распространиться — последовавшие за этим смерти были предпочтительнее общественного гнева и протеста.
Подобно митингам против Владимира Путина (2011), протестам в Венесуэле (2014) и Гонконге (2019), китайские протесты 2022 года помогают объяснить причину, по которой авторитарные режимы постепенно развернули свои репрессивные механизмы вовне, в демократический мир. Если людей естественным образом тянет к правам человека, к языку демократии, к мечте о свободе, то эти концепции нужно отравить. Это требует большего, чем просто пристального наблюдения за населением и политической системы, защищающей от либеральных идей. Тут нужен наступательный план: нарратив, который нанесет ущерб самой идее демократии во всем мире и инструментам ее реализации.
Как Россия и Китай создали международную эхо-камеру
24 февраля 2022 года, когда Россия начала вторжение в Украину, в интернете начали распространяться фантастические истории о биологической войне. По словам российских чиновников, секретные биолаборатории в Украине, финансируемые Соединенными Штатами, проводят эксперименты с вирусами летучих мышей, а американские чиновники якобы признались в манипулировании «опасными патогенами». Эта история была ни на чем не основанной, если не сказать смешной, и неоднократно развенчивалась. Тем не менее, американский твиттер-аккаунт @WarClandestine со ссылками на конспирологическую сеть QAnon начал писать о несуществующих биолабораториях, набрав тысячи ретвитов и просмотров. Хэштег #biolab набрал в твиттере более 9 миллионов просмотров. Такер Карлсон, который тогда еще вел шоу на Fox News, показал отрывки, в которых российский генерал и представитель Китая повторяли фантазии о биолабораториях, и потребовал, чтобы администрация Байдена «перестала лгать и [рассказала] нам, что происходит».
Государственные медиа Китая активно поддержали эту историю. Представитель министерства иностранных дел заявил, что США контролируют 26 биолабораторий в Украине. Синьхуа, китайское государственное информационное агентство, опубликовало несколько заголовков: «Биолаборатории под руководством США представляют потенциальную угрозу для жителей Украины и за ее пределами», «Россия призывает США объяснить цель биологических лабораторий в Украине» и так далее. Американские дипломаты публично опровергли эти измышления. Тем не менее китайцы продолжали их распространять. То же самое сделали и десятки азиатских, африканских и латиноамериканских медиа, которые заключили соглашения о совместном использовании контента с китайскими государственными СМИ. То же самое сделали венесуэльский Telesur, иранский Press TV, Russia Today на испанском и арабском языках, а также многие связанные с Russia Today сайты по всему миру.
Совместная пропагандистская кампания сработала. В глобальном масштабе это помогло подорвать возглавляемые США усилия по укреплению солидарности с Украиной и обеспечению санкций против России. Внутри США это помогло подорвать усилия администрации Байдена по консолидации американского общественного мнения в поддержку оказания помощи Украине. Согласно данным опроса, четверть американцев верят в правдивость конспирологической теории о биолабораториях. После вторжения Россия и Китай — с помощью Венесуэлы, Ирана, крайне правых европейцев и американцев — успешно создали международную эхо-камеру.
За пределами этой эхо-камеры мало кто даже знает о ее существовании. На ужине в Мюнхене в феврале 2023 года я сидела напротив европейского дипломата, который только что вернулся из Африки. Он рассказал, что встретился там со студентами и был потрясен, обнаружив, как мало они знали о войне в Украине и как много из того, что они знали, не соответствовало действительности. Они повторяли официальные заявления российских чиновников о том, что украинцы — нацисты, обвиняли НАТО во вторжении и в целом использовали те же выражения, которые каждый вечер можно услышать в российских вечерних новостях. Дипломат был озадачен. Он стал размышлять: возможно, распространение этих теорий заговора объясняется наследием колониализма, или тем, что Запад пренебрегает работой со странами глобального Юга, или же длинной тенью Холодной войны?
Однако скорее, речь тут идет о систематических усилиях Китая по влиянию как на широкую, так и на элитарную аудиторию по всему миру, тщательно проработанных российских пропагандистских кампаниях, открытых и тайных, которые усиливаются американскими и европейскими крайне правыми, а также других автократиях, использующих свои собственные сети для продвижения того же языка.
Это довольно новое явление. Китайские пропагандисты долгое время оставались в стороне от политики демократического мира, за исключением пропаганды китайских достижений, китайского экономического успеха и китайских повествований о Тибете или Гонконге. Усилия России были более агрессивными — иногда в союзе с крайне правыми или крайне левыми силами западных стран — и были направлены на искажение результатов выборов в США, Великобритании, Германии, Франции и других странах. Тем не менее, эти усилия казались «точечными». Однако постепенно разные автократии объединились. Причем не вокруг конкретных историй, а вокруг набора идей или, скорее, против некоего набора идей. Например, прозрачности, верховенства права и демократии.
«Автократии больше не предлагают своим согражданам видение утопии»
В XX веке пропаганда Коммунистической партии была подавляющей и вдохновляющей, или, по крайней мере, хотела быть такой. Будущее, которое она изображала, было блестящим и идеализированным: чистые фабрики, изобилие продукции, здоровые трактористы с большими мускулами и квадратными челюстями. Архитектура была спроектирована так, чтобы подавлять, музыка — чтобы запугивать, а зрелища — вызывать трепет. Теоретически граждане должны были чувствовать энтузиазм, вдохновение и надежду. На практике такого рода пропаганда имела неприятные последствия, поскольку люди могли сравнивать то, что они видели на плакатах и в фильмах, с гораздо более бедной реальностью.
Некоторые автократии до сих пор представляют себя своим гражданам как образцовые государства. Но большинство современных авторитарных режимов извлекли уроки из ошибок прошлого столетия: они не предлагают своим согражданам видение утопии и не вдохновляют их на построение лучшего мира. Вместо этого они учат людей быть циничными, пассивными, апатичными и боязливыми, потому что лучший мир невозможно построить. Их цель — убедить свой народ держаться подальше от политики и, прежде всего, убедить его в том, что демократической альтернативы не существует. Да, наше государство может быть коррумпировано, но и все остальные тоже коррумпированы. Наш лидер вам может не нравиться, но остальные еще хуже. Возможно, вам не нравится наше общество, но, по крайней мере, мы сильны, а демократический мир слаб, выродился, разделен и умирает.
Вместо того, чтобы изображать Китай как идеальное общество, современная китайская пропаганда стремится привить националистическую гордость и продвигать пекинскую модель прогресса через диктатуру и «порядок», который превосходит хаос и насилие демократии. Китайские СМИ высмеяли вялость американской реакции на пандемию, сняв анимационный фильм, который закончился внутривенной капельницей Статуе Свободы. Китайская газета Global Times написала, что китайцы высмеивали захват Капитолия 6 января, называя его «кармой» и «возмездием».
Россиянам очень мало рассказывают о том, что происходит в их собственных городах и деревнях, зато они регулярно получают сообщения об упадке мест, о которых они даже не слышали и тем более никогда их не посещали. Исследование российского телевидения с 2014 по 2017 год показало, что негативные новости о Европе появлялись на трех крупнейших российских телеканалах в среднем 18 раз в день. Некоторые истории явно были выдуманы (например, что европейские правительства крадут детей из гетеросексуальных семей и отдают их гомосексуальным парам!), но даже самые правдивые истории были тщательно отобраны, чтобы поддержать нужный нарратив: повседневная жизнь в Европе тревожная и хаотичная, европейцы слабы и аморальны, а Европейский Союз агрессор и интервенционист.
Цель ясна: не дать россиянам отождествлять себя с Европой так, как они это делали раньше, и создать альянсы между внутренней аудиторией Путина и его сторонниками в Европе и Северной Америке, где некоторые наивные консерваторы (или, вероятно, циничные, хорошо оплачиваемые консерваторы) пытаются убедить своих сторонников в том, что Россия — «белое христианское государство». На самом деле в России очень низкая посещаемость церкви, легальные аборты и многонациональное население, состоящее из миллионов граждан-мусульман и мигрантов. Тем не менее, среди лозунгов, выкрикиваемых белыми националистами, марширующими в печально известном Шарлоттсвилле, штат Вирджиния, на демонстрации в 2017 году было «Россия — наш друг». Путин периодически посылает послания этому электорату: «я за традиционный подход: женщина — это женщина, мужчина — это мужчина, мать — это мать, а отец — это отец».
Виктор Орбан, премьер-министр Венгрии, уклоняется от обсуждения коррупции в стране, делая вид, что продолжающаяся напряженность между его правительством и послом США в Венгрии касается религии и гендера. Во время своего недавнего визита в Венгрию Такер Карлсон заявил, что администрация Байдена «ненавидит» Венгрию, потому что «это христианская страна», хотя на самом деле американо-венгерским отношениям повредили глубокие финансовые и политические связи Орбана с Россией и Китаем.
У новых авторитарных режимов также другое отношение к реальности. Когда советские лидеры лгали, они пытались представить свою ложь реальной. Они злились, когда кто-нибудь обвинял их во лжи. Но в путинской России, Сирии Башара Асада и Венесуэле Николаса Мадуро политики и телеведущие играют в другую игру. После того, как подконтрольные России силы сбили рейс MH17 Malaysia Airlines над Украиной в 2014 году, российские власти отреагировали не только отрицанием, но и множеством историй, правдоподобных и неправдоподобных. Такая тактика — так называемый «пожарный шланг лжи» — в конечном итоге приводит не к возмущению, а к нигилизму. Если есть так много версий, откуда вы можете знать, что произошло на самом деле? Что, если вы просто не можете знать правду? А если вы не знаете, что произошло, вы вряд ли присоединитесь к движению за демократию или будете слушать, когда кто-то говорит о позитивных политических изменениях. Вместо этого вы скорее всего решите вообще не участвовать ни в какой политике. Страх, цинизм, нигилизм и апатия в сочетании с отвращением и презрением к демократии — вот формула, которую современные автократы, с некоторыми вариациями, продают своим гражданам и иностранцам.
Как устроена система авторитарной пропаганды
Инфраструктура антидемократической пропаганды принимает множество форм: как явных, так и скрытых, направленных как на общественность, так и на элиты. Институты Конфуция, вероятно, являются самым известным элитным китайским проектом влияния. Первоначально воспринимавшиеся как благотворительные культурные организации, мало чем отличающиеся от Гёте-Института, которым управляет правительство Германии, их приветствовали многие университеты, поскольку они предоставляли дешевые или даже бесплатные курсы китайского языка и профессоров. Со временем эти институты стали подозревать в установлении контроля над китайскими студентами и ограничениях открытых дискуссий о Тибете и Тайване. Сейчас в США их в основном закрыли, но они процветают во многих других местах, включая Африку, где их несколько десятков.
Эти более тонкие операции дополняются огромными инвестициями Китая в средства массовой информации. Синьхуа, Китайская глобальная телевизионная сеть, China Radio International и China Daily получают значительное государственное финансирование, охватывают весь мир и предоставляют своим партнерам качественно подготовленные новости и видеоролики по низким ценам, иногда бесплатно, что делает их более чем конкурентоспособными по сравнению с авторитетными западными новостными лентами, такими как Reuters и Associated Press. Множество новостных организаций в Европе и Азии используют китайский контент, как и многие в Африке, от Кении и Нигерии до Египта и Замбии. Китайские СМИ имеют региональный центр в Найроби, где они нанимают известных местных журналистов и создают контент на африканских языках. Создание этой медиаимперии обходится в миллиарды долларов в год. Настоящая цель Китая — заставить официальную точку зрения появиться в местной прессе с местными авторами.
Китайцы также открыто и тайно сотрудничают со средствами массовой информации других автократий. Telesur, проект Уго Чавеса, запущенный в 2005 году, имеет штаб-квартиру в Каракасе и возглавляется Венесуэлой в партнерстве с Кубой и Никарагуа. На Telesur попадают отобранные отрывки иностранных новостей от его партнеров: например, «Совместные военные учения США и Армении подрывают региональную стабильность» и «У России нет экспансионистских планов в Европе». Обе эти новости, датированные 2023 годом, были взяты непосредственно из сети Синьхуа.
Иран, со своей стороны, предлагает HispanTV, испаноязычную версию Press TV, иранской международной службы. HispanTV в значительной степени опирается на открытый антисемитизм и отрицание Холокоста: в одном из заголовков в марте 2020 года говорилось, что «новый коронавирус является результатом сионистского заговора». Испания запретила HispanTV, а Google заблокировал его в своих учетных записях YouTube и Gmail, но этот сервис легко доступен по всей Латинской Америке, так же как и Al-Alam, арабская версия Press TV, широко доступна на Ближнем Востоке. После нападения ХАМАС на Израиль 7 октября Institute for Strategic Dialogue, международная группа, занимающаяся борьбой с дезинформацией, обнаружила, что Иран создает дополнительные хакерские группы для атак на цифровую, физическую и избирательную инфраструктуру в Израиле и США.
Russia Today имеет более широкую известность, чем Telesur или Press TV; в Африке канал имеет тесные связи с Китаем. После вторжения в Украину некоторые спутниковые сети отключили RT, но RT немедленно начал выстраивать свои бюро и новые связи по всей Африке, особенно в странах, управляемых автократами, которые повторяют его антизападные, гомофобные сообщения и ценят отсутствие у него критических или расследовательских репортажей.
Не то чтобы каждый, кто слышит эти сообщения, обязательно понимал, откуда они исходят. Но отчасти это происходит благодаря таким организациям, как Pressenza и Yala News. Pressenza, сайт, основанный в Милане и переехавший в Эквадор в 2014 году, публикуется на восьми языках, описывает себя как «международное информационное агентство, посвященное новостям о мире и ненасилии». Он тоже публиковал статью о биолабораториях в Украине. По данным Госдепартамента США, Pressenza — это часть проекта, управляемый российскими компаниями, которые планировали создавать публикации в Москве, а затем переводить их для «местных» сайтов. В Pressenza отвергли обвинения, осуждая американскую «планетарную пропагандистскую машину». Yala News также позиционирует себя как независимое медиа. На деле это информационная прачечная, сайт, который существует для распространения материалов, произведенных RT и другими российскими объектами. Это зарегистрированное в Великобритании новостное агентство на арабском языке ежедневно предоставляет своим 3 миллионам подписчиков качественно подготовленные видеоролики, в том числе интервью со знаменитостями. В марте 2022 года, когда обвинения в биолабораториях продвигали другие СМИ, на сайте было опубликовано видео, которое перекликалось с одной из самых сенсационных версий: Украина планировала использовать перелетных птиц в качестве средства доставки биологического оружия в Россию для распространения болезней. Yala News также опубликовала утверждения о том, что резня украинских мирных жителей в Буче была инсценирована, что Зеленский появился пьяным на телевидении и что украинские солдаты убегали с линии фронта.
Еще один странный игрок в этой области — RRN, компания, которая регистрирует доменные имена, похожие на реальные доменные имена СМИ, например, Reuters. cfd вместо Reuters.com. За недолгое время своего существования проект создал более 300 сайтов, ориентированных на Европу, Ближний Восток и Латинскую Америку. Ссылки на эти сайты затем используются для того, чтобы сообщения в Facebook, Twitter и других социальных сетях выглядели заслуживающими доверия. Когда кто-то быстро прокручивает страницу, он может не заметить, что заголовок ссылается, скажем, на поддельный сайт Spiegel.pro, а не на подлинный сайт немецкого журнала Spiegel.de.
Ни одно из этих усилий не увенчалось бы успехом без местных игроков, разделяющих цели авторитарного мира. Россия, Китай и Венесуэла не были изобретателями антиамериканизма в Мексике. Они не изобретали каталонский сепаратизм, или немецких крайне правых, или Марин Ле Пен во Франции. Все, что они делают, — это усиливают уже существующие движения — будь то анти-ЛГБТК, антисемитские, антимусульманские, антииммигрантские, антиукраинские или, прежде всего, антидемократические. Иногда они используют для своих целей построенные ими медиасети. А иногда они полагаются на то, что американцы сделают это за них.
«Трудно отличить американских правых от их зарубежных усилителей»
Вот правда, которую нелегко признавать: часть американского политического спектра — не просто пассивный бенефициар совокупных авторитарных нарративов, исходящих из России, Китая и им подобных стран, но и активный участник их создания и распространения. Как и лидеры авторитарных стран, лидеры движения MAGA также хотят, чтобы американцы поверили: их демократия выродилась, их выборы нелегитимны, а их цивилизация умирает. Они также заинтересованы в том, чтобы наполнить мозги своих сограждан нигилизмом и цинизмом и убедить их: все, что они видят, неправда. Их цели настолько схожи, что бывает трудно отличить американских правых от их зарубежных ретрансляторов, в число которых входит теперь далеко не только Россия. Такер Карлсон даже пугал свою аудиторию цветной революцией в Америке, взяв эту идею непосредственно из российской пропаганды.
Американское правительство испытывает трудности с реагированием на эту новую автократическую пропагандистскую сеть. Поддерживаемые американским правительством иностранные радиовещательные компании — «Голос Америки», «Радио Свобода», «Радио Фарда», «Радио Марти» — все еще существуют, но ни их мандат, ни их финансирование существенно не изменились за последние годы. Спецслужбы продолжают наблюдать за тем, что происходит, но они по определению не участвуют в общественных дебатах. Единственное относительно новое правительственное учреждение, которое борется с антидемократической пропагандой — это Центр глобального взаимодействия (Global Engagement Center, GEC), но он находится в Госдепартаменте, и его мандат состоит в том, чтобы сосредоточиться на авторитарной пропаганде за пределами Соединенных Штатов.
Сегодня GEC возглавляет Джеймс Рубин, бывший представитель Госдепартамента времен Билла Клинтона. В нем работают 125 человек, а его бюджет составляет 61 миллион долларов, что вряд ли сопоставимо с миллиардами, которые Китай и Россия тратят на создание своих медиасетей. Но проект дает небольшие гранты международным группам, которые отслеживают и раскрывают зарубежные операции по дезинформации. Сейчас GEC с помощью спецслужб США фокусируется на выявлении тайных пропагандистских кампаний до того, как они будут запущены. Одной из таких попыток стало раскрытие в ноябре связей России с, на первый взгляд, местными левыми сайтами в Латинской Америке, включая Pressenza. Совсем недавно GEC опубликовал отчет об Африканской инициативе, агентстве, которое запланировало масштабную кампанию по дискредитации западной благотворительной деятельности в области здравоохранения, начиная со слухов о новом вирусе, предположительно распространяемом комарами. Идея заключалась в том, чтобы создать атмосферу недоверия вокруг западной медицины, подобно тому, как усилия России помогли создать атмосферу недоверия вокруг западных вакцин во время пандемии. Как выяснилось, Африканская инициатива открыла два своих офиса в Мали и Буркина-Фасо, руководит проектом Артем Сергеевич Куреев, а несколько сотрудников пришли из группы Вагнера.
В 2021 году GEC предоставил грант другой организации — Global Disinformation Index, которая помогла разработать технический инструмент для отслеживания онлайн-кампаний в Восточной Азии и Европе. В рамках совершенно несвязанного, отдельно финансируемого проекта, Global Disinformation Index также провел исследование, ориентированное на рекламодателей, в ходе которого были выявлены сайты, подверженные риску публикации фейковых историй. Две консервативные организации, обнаружив свои имена в этом последнем списке, подали в суд на GEC, хотя центр не имел никакого отношения к созданию списка. А Илон Маск написал: «Самый злостный преступник в правительственной цензуре и манипулировании американскими медиа — малоизвестное агентство под названием GEC». Так центр оказался втянут в бесконечный вихрь заговоров и расследований Конгресса. Так получилось, что я тоже оказалась в это вовлечена, потому что где-то меня назвали «консультантом» Global Disinformation Index, хотя я не разговаривала ни с кем из этой организации в течение нескольких лет и понятия не имела, что у нее вообще есть сайт. Дальше последовала предсказуемая и утомительная картина: ложные обвинения (нет, я никому не советовал подвергать кого-либо цензуре) и обязательные угрозы смертью.
Это иллюстрирует более серьезную проблему: поскольку американские крайне правые и (реже) крайне левые получают выгоду от распространения антидемократических нарративов, они заинтересованы в том, чтобы заставить замолчать любую группу, которая хочет остановить или даже просто идентифицировать иностранные пропагандистские кампании. Сенатор Марк Уорнер, председатель комитета по разведке, сказал мне, что сейчас мы готовы к потенциальному влиянию на выборы извне еще меньше, чем четыре года назад — не только потому, что авторитарные пропагандистские кампании стали более изощренными, а в Америке сформировалась политическая среда с меньшим доверием к политическим институтам, но еще и потому, что судебные иски, угрозы и клеветническая тактика охладили реакцию правительства, академических кругов и технологических компаний.
Это можно было бы назвать тайным авторитарным сговором с целью сохранить возможность распространения антидемократических теорий заговора, но никакой тайны тут нет. Все это лежит на поверхности. Россия, Китай, а иногда и другие государства — Венесуэла, Иран, Венгрия — работают с американцами, чтобы дискредитировать демократию, подорвать доверие к демократическим лидерам, высмеять верховенство права. Они делают это с целью избрать Трампа, второе президентство которого нанесет ущерб имиджу демократии во всем мире и стабильности демократии в Америке — еще больше, чем прежде.
