Энн Эпплбаум: «Если не помочь Украине, это усилит власть диктаторов — в Москве, Минске и даже Пекине»

В Украине кипит обычная жизнь — но угроза российского вторжения постоянно где-то рядом. Редакторы газет просят журналистов привести документы в порядок — на тот случай, если им вдруг придется поехать в зону боевых действий; западные дипломаты держат вещи собранными на случай чрезвычайной ситуации. Российская угроза совершенно неудивительна. Россия уже вторглась в Украину в начале 2014 года, напоминает бывший министр обороны Андрей Загороднюк, оккупировала Крым и руками «сепаратистов» контролирует часть восточной Украины. Около 14 тысяч человек уже погибли в ходе конфликта, который продолжается до сих пор — только потому, что российское правительство хочет, чтобы он продолжался. «Мы находимся в состоянии постоянной боевой готовности вот уже восемь лет», — говорит Андрей Ермак, начальник штаба президента Владимира Зеленского.

Госсекретарь США Энтони Блинкен начал предупреждать европейских союзников о возможном новом российском вторжении в Украину еще в конце 2021 года. С тех пор слухи о грядущих ужасных событиях распространились и по другим западным столицам. Похоже, что эти предупреждения были основаны не только на оперативных данных, но и на понимании мышления кремлевских инсайдеров. Тревожные сигналы также подает и публичное поведение российских дипломатов и официальных лиц, включая президента Владимира Путина. В последнее время они обвиняли Соединенные Штаты и их союзников в несуществующей агрессии, например, в мнимых планах применения химического оружия против поддерживаемых Россией сил на востоке Украины — хотя фактически единственным агрессором в регионе является Россия. Например, в канун Нового года российское государственное информагентство РИА Новости опубликовало в Твиттере прогноз: «Россия уничтожит Украину в течение 10 минут».

Несмотря на все это, Россия декларирует, что боится НАТО — оборонительного альянса, который все еще существует в основном лишь потому, что много европейцев боятся России. И даже если Путин думает, что горстка американских солдат, прибывающих в Польшу и уезжающие из нее, представляют некоторую физическую угрозу для Москвы — это не значит, что остальной мир должен приспосабливаться к его паранойе. Единственное логическое объяснение этой бессмысленной позы состоит в том, что она призвана оправдать совершенно ничем не спровоцированное вторжение в Украину — или в страны Балтии, или кто знает, куда еще в будущем. Именно поэтому это беспокоит людей.

В Киеве есть две точки зрения на происходящее. Скептики считают, что ситуация может быть огромным блефом: российские власти хотели просто «напугать американцев», чтобы оказать давление на Украину для достижения своих целей — вплоть до восстановления российской сферы влияния в старых советских границах. Определенных успехов российские власти уже достигли. Так, тон дипломатических переговоров вокруг Украины изменился: участники переговоров больше не сосредоточены на реальном кризисе на востоке Украины. Вместо этого в центре внимания теперь — российско-американские и российско-натовские отношения. Пессимисты полагают, что бряцание оружием было тщательно спланировано, но опасаются, что оно может быть сигналом серьезной угрозы: возможно, Путин решил осуществить свою давнюю мечту и убрать Украину с карты мира. Еще в 2008 году он сказал лидерам, собравшимся на саммите НАТО, что Украина — «не государство», а прошлым летом опубликовал большое эссе, в котором, среди прочего, утверждал, что русские и украинцы — «один народ».

Заинтересованность Путина во вторжении, оккупации или разделе Украины — страны, у которой нет ядерного оружия и которая не может вторгнуться в Россию, — не является стратегической. Она лежит в эмоциональной плоскости: распад Советского Союза был, по его словам, «величайшей геополитической катастрофой ХХ века». Но здесь есть и идеологический интерес. С каждым годом Украина становится более уверенной, более сплоченной, более европейской — и понемногу приближается к демократии и процветанию. Идея процветающей демократической Украины прямо по боком у России невыносима для Путина. Она может стать слишком серьезным вызовом его автократической, склеротической, клептократической и все более жестокой политической системе. Что, если россияне начнут завидовать своим украинским соседям? Что, если они решат, что им тоже нужна такая система?

В Кремле видят, что США расколоты, Европа измучена пандемией и нуждается в российском газе, новые военные авантюры никому не интересны, а пророссийские политические силы в Украине постепенно сдают свои позиции. При этом США продолжают оказывать Украине обучение и военную помощь. Стоимость потенциального вторжения неуклонно растет — из-за экономического роста Украины, национальной консолидации и военных инвестиций, отмечает российский аналитик Владимир Фролов. Он полагает, что это может побудить Москву действовать прямо сейчас.

Украинцы хотят сделать эту цену еще выше. Они знают, что в их стране не столь высока численность военно-морского флота или военно-воздушных сил, у нее нет самой передовой противовоздушной обороны. Но Украина предприняла шаги к созданию сил территориальной обороны, управляемых профессиональными военными, но открытых для гражданских добровольцев. Как показал опрос, проведенный прошлой весной, около 30% респондентов (и 46% мужчин) готовы вступить в вооруженный конфликт в случае вторжения. В интервью польской прессе бывший президент Украины Петр Порошенко заявил, что Украина хочет, чтобы «каждый город и каждый дом стал крепостью», и что «тысячи гробов будут отправлены обратно в Россию». Смысл в том, чтобы заставить любого, кто рассматривает возможность вторжения, подумать дважды. Как отмечает Андрей Загороднюк, даже самый фанатичный российский военный стратег должен отдавать себе отчет в том, что события быстро выйдут из-под контроля.

Тем временем американцы и европейцы заняты поиском дипломатического выхода из сложившегося кризиса. Президент Байден, вероятно, понимает, что дипломатические методы и угрозы санкций могут и не сработать, и уже публично пообещал оказать Украине военную помощь в случае вторжения. Правда, Дмитро Кулеба, министр иностранных дел Украины, сказал, что, хотя он и благодарен за это обещание, но помощь нужна сейчас, а не после начала вторжения.

На самом деле, лучший момент для оказания военной поддержки Украине был восемь лет назад. Или пять. Или три. Тогда угроза российского вторжения сейчас была бы гораздо меньше — или вовсе отсутствовала бы, потому что Путин иначе просчитывал бы риски. Но президент Обама никогда не воспринимал Россию всерьез, а президент Трамп был на стороне Путина в вопросе глобального соперничества между автократами и демократами. В США стали забывать главный урок Холодной войны: сдерживание работает. Идея инвестиций в вооружения во имя мира всегда звучала парадоксально, но десятилетия стабильности в Европе благодаря НАТО в 1950-х годах и его расширению в 1990-х подтверждают это. Если вы делите территорию с хулиганом, убедитесь, что вы достаточно хорошо вооружены, чтобы держать его на безопасном расстоянии.

После российского вторжения в Грузию в 2008 году американцы и европейцы постоянно удивлялись российской агрессии, российским территориальным амбициям, российскому вмешательству в наши собственные политические системы, попыткам России разрушить наши союзы. Долгосрочные цели Путина были очень ясны давно: в этом году он может сделать ставку на дезинформацию, в следующем — шантажировать газопроводом, а потом прибегнуть к подкупу или насилию. Но конечные цели всегда одни и те же: укрепить свою автократию, подорвать демократии, развалить НАТО и Евросоюз, а также искоренить американское влияние.

Но этому списку целей нужно перестать удивляться, а вместо этого начать составлять свой собственный список. Начать можно с того, чтобы помочь Украине — помочь ей стать успешной, процветающей демократией, ориентированной на Запад, которой так сильно боится Путин. И не принимать решения по Украине без Украины. Успешная, процветающая, обращенная к Западу демократическая Украина действительно представляла бы собой страшную идеологическую угрозу для России, а также для Беларуси и других автократий — как в регионе, так и во всем мире. Это доказало бы жителям других автократических государств, что они могут избежать влияния своих жадных и жестоких диктаторов. Если Украина будет потеряна, это, напротив, усилит власть диктаторов в Москве, Минске — и даже Пекине.