Понятие «космополитизма» — системы ценностей, в рамках которой интересы всего человечества ставятся выше интересов отдельной нации, — сейчас стало едва ли не ругательным, пишет Андрес Веласко, декан Школы публичной политики Лондонской школы экономики. Мир переживает возрождение популизма и национализма, а слово «космополит» вызывает в воображении лишь образ праздно шатающегося по миру обеспеченного человека, безразличного к своей родной стране и согражданам. Но на самом деле космополиты — идеалисты, для которых любовь к родине начинается с фундаментальной приверженности принципам равенства и достоинства всех людей, уверен Веласко.
«Определить себя тем, что делает нас равными»
Философ Марта Нуссбаум в своей новой книге «Традиция космополитизма» вспоминает, как на вопрос о своем происхождении отвечал Диоген Синопский (он же Диоген киник). Это было одно слово — kosmopolités, что означает «гражданин мира». Диоген был греком, но отказывался определять себя по происхождению или выдающемуся положению. Называя себя гражданином, подчеркивает Нуссбаум, Диоген открыл возможность «нравственного подхода к политике, ориентированного на принципы гуманизма и человечности, которые разделяем мы, а не на признаки происхождения, статуса, класса и пола, которые разделяют нас».
Таким образом, вопреки распространенным сейчас мнениям, понятие космополитизма фактически синонимично понятию равенства, приходит к выводу Андрес Веласко. «Речь идет о том, чтобы определить себя именно тем, что делает нас равными — нашей общей человечностью — а не тем, посещали мы элитную школу, получали дивиденды с акций технологических компаний или ездили в Давос»,— поясняет он.
Космополитизм также отвергает любую иерархию — а не воспевает ее, как многие сейчас думают, отмечает Веласко. И приводит в качестве примера известную притчу — тоже о Диогене. Однажды Александр Македонский подошел к Диогену, который тихо сидел под солнцем. «Проси меня о чем угодно»,— обратился он к философу. «Отойди, ты заслоняешь мне солнце»,— ответил Диоген.
«Пришло время провести контратаку»
«От Варшавы до Вашингтона, от Бразилиа до Будапешта и от Манилы до Мумбая мир сейчас переживает возрождение национализма — зачастую авторитарного»,— пишет Андрес Веласко. Этический фундамент этого процесса преподносится его приверженцами как защита простых людей от предполагаемого вторжения других, будь то иностранцы, иммигранты или безродные космополиты, полагает он. Но практическим результатом является взращивание культа ненависти (президент США Дональд Трамп охарактеризовал расистов как «очень хороших людей»), ограничение гражданских свобод (мусульмане в Индии сталкиваются с многочисленными препонами при получении гражданства), а также ослабление или полное разрушение демократических институтов (как в Венгрии и Венесуэле), пишет автор.
«Пришло время провести контратаку»,— уверен Веласко. Контраргументы здесь, по его словам, не могут быть технократическими: статистические данные о растущем потенциале глобализации не могут выглядеть убедительными ни при каких обстоятельствах. «Эти контраргументы должны быть нравственными, и именно здесь на первый план выходит космополитизм»,— считает он.
Равенство vs свобода
Левые популисты любят говорить, что они борются за равенство. Но либералы, борющиеся за равное достоинство всех людей, могут делать это с не меньшей убедительностью, полагает Веласко. Начиная с Цицерона и заканчивая Джоном Ролсом, Амартьей Сеном и Мартой Нуссбаум, либеральная космополитическая традиция подчеркивает, что справедливость требует выполнения «обязанностей по материальной помощи». Недостаточно провозгласить, что бедный ребенок так же ценен и важен, как и богатый. Для того, чтобы этот ребенок смог реализовать свой человеческий потенциал, требуется некий базовый стандарт равного доступа к питанию, здравоохранению и образованию.
«Равенство не является врагом свободы; это партнер свободы. Вот почему космополитический либерализм является мощным противоядием от популистской риторики левого толка»,— пишет Андрес Веласко.
Правые популисты утверждают, что выступают за любовь к стране. Но и здесь либералы-космополиты легко одержат победу, считает автор. Между любовью к человечеству и любовью к стране нет конфликта, ссылается он на Марту Нуссбаум. По ее словам, любовь к демократическим традициям и институтам является ключом к тому, чтобы сохранять их стабильными и способными гарантировать равные права и равное достоинство для всех.
Национализм vs патриотизм
Современная политика неизбежно стремится к политике идентичности. Но вопрос в том, как политики определяют национальную идентичность, к которой они апеллируют. Правые популисты апеллируют к идентичности, основанной на «крови и почве».
Либералы, напротив, любят свою страну не из-за неуместного чувства этнического или расового превосходства. Например президент Франции Эммануэль Макрон называет себя гордым французским патриотом, потому что Франция подарила миру свободу, равенство и братство. Он видит родственную душу в канадском премьере Джастине Трюдо, который любит говорить, что всеохватывающее разнообразие — это то, что представляют собой Канада и канадский дух. А молодой лидер Партии зеленых из Нидерландов Джесси Клавер вмиг оказался популярным, когда в телеэфире сказал популисту Герту Вилдерсу, что подорвать голландские традиции рискует правая ксенофобия, а вовсе не иммиграция. На протяжении веков голландцы выступали за свободу, терпимость и сочувствие, сказал Клавер. Это примеры того, что философ Юрген Хабермас назвал конституционным (или гражданским) патриотизмом.
Джордж Оруэлл объяснил разницу между национализмом и патриотизмом еще в 1945 году: «Под национализмом я имею в виду привычку отождествлять себя с одной нацией, ставить ее за пределы добра и зла и не признавать никакой другой обязанности, кроме как обязанности по продвижению ее интересов <…> Под патриотизмом я подразумеваю преданность определенному месту или образу жизни, который считается лучшим в мире, но не хочет навязываться другим людям».
«Национализм токсичен; патриотизм нет. И лучший вид патриотизма — тот, который основан на вечных ценностях, таких как свобода, достоинство и взаимное уважение»— рассуждает Веласко.
***
Либералы-космополиты — идеалисты, для которых любовь к стране начинается с фундаментальной приверженности принципам равенства и достоинства всех людей, заключает Андрес Веласко. Оказавшись сейчас в тени своих националистических противников, уверен он, они должны без колебаний дать им ответ и сказать вслед за Диогеном: «Отойдите, вы заслоняете нам солнце».
Наталья Корченкова
